Мы уже начали подниматься по лестнице, как вдруг со второго этажа донеслись приближающиеся шаги и негромкий разговор.

— Что делать? — прошипел Антон, схватив меня за локоть. — Мы попались! Нас арестуют! Узнают, кто я такой, — и мне крышка!

— Не паниковать! Сюда! — Я юркнула под лестницу. Там мы обнаружили неплотно прикрытую дверь. Шаги приближались, раздумывать было некогда, и мы проскользнули внутрь, притворив дверь за собой.

За этой дверью оказалась тесная кладовка, здесь было несколько стеллажей с моющими средствами и бытовой химией, по стенам висели синие форменные халаты.

Дверь была прикрыта неплотно, и мы хорошо слышали шаги и голоса в холле.

— Щас, Васильич, только переоденемся да руки вымоем, — говорил смутно знакомый женский голос. — Все ж таки с ядами работаем… хоть мы и привычные, а не ровен час, потравиться можем! Ежели эта отрава на крыс действует, так на нас с тобой тем паче! Крыса — она ведь здоровая, ее попробуй еще отрави… вот Карл Иваныч не даст соврать… верно, Карлуша?

Я поняла, что это — те самые крысоморы-дератизаторы, которые приходили в центр одновременно со мной, и с ними — все тот же неизменный охранник Васильич.

— Ну, лады, — отвечал ей Васильич. — Умоетесь да заходите. А я пока чайник поставлю. Выпьем чайку… с вашими пряниками! — Он довольно хохотнул, и послышались удаляющиеся шаги.

Но в следующую секунду мы поняли, что если шаги Васильича удалялись, то шаги дератизаторов, наоборот, приближались к нашему убежищу. Я прижала палец к губам, быстро всунула руки в рукава висящего на стене синего халата, а ноги — в огромные резиновые сапоги и замерла, прижавшись к стене, сделав Антону знак повторить мои действия. Он торопливо натянул халат, который оказался ему мал и едва не треснул по швам, попытался надеть сапоги, но ноги в них категорически не влезали… тогда вместо сапог Антон сунул ноги в два красных пластмассовых ведра и застыл около стены. Я скосила на него глаза… и едва не прыснула: он напоминал огородное чучело.

Однако сейчас был не самый подходящий момент для веселья. Борцы с грызунами уже приближались к двери. Я протянула руку и вывернула лампочку.

В ту же секунду дверь приоткрылась, и в проеме показались два силуэта — массивной тетки и ее тщедушного спутника.

Тетка протянула руку к выключателю, щелкнула… в кладовке было все так же темно.

— Ну вот, Карлуша, лампочка перегорела! — со вздохом проговорила тетка. — Надо будет Васильичу сказать… ну да ладно, мы свою одежку и в темноте не перепутаем! А спецуху здесь оставим, завтра все равно снова сюда придем, довершать начатое!

Шумно вздыхая и возясь, дератизаторы стащили свои балахоны, переоделись и отправились восвояси.

Едва их шаги затихли в дальнем конце холла, я выскочила из своего убежища и схватила оставленные на полу защитные балахоны.

— Вот отличная маскировка! — проговорила я, повернувшись к Антону.

Он мучительно пыхтел, пытаясь вытащить правую ногу из ведра. Мне пришлось помочь ему.

Балахоны дератизаторов пришлись нам впору, только, разумеется, Антон натянул спецодежду тетки, а я — ее тщедушного спутника. В этих бесформенных одеяниях, с защитными масками на лице мы выглядели жутко, но узнать нас было невозможно.

Мы выбрались из чулана и на этот раз без препятствий поднялись на третий этаж, где два года назад помещался офис фирмы «Посейдон».

Свернув в коридор, мы услышали впереди какие-то странные звуки.

Грохот падающих предметов перемежался раздраженными выкриками и натужным пыхтением. Мы с Антоном переглянулись.