|
Свиньи толпились у длинного корыта, поросята носились по двору, верещали, затевали игры. Он протолкался через грязное хрюкающее стадо. На той стороне двора тянулся сарай, в самом конце горбилась неопрятная хижина, дверь висит на одной веревочной петле. Он осторожно отвел дверь в сторону. Изъедена жуками, вот-вот рассыплется. Тесное помещение озарял красноватый свет, а воздух сухой и жаркий. Дряхлая сгорбленная женщина дремала перед очагом, что занимал почти половину помещения. Огонь весело лизал чугунный котел, рассыпался бликами вдоль стены. Ложе располагалось прямо на земле, Фарамунд рассмотрел ворох старых шкур и одеял, потерявших цвет. Под стенкой, как сгусток ночи, загадочно горбит спину настоящий сундук. Когда багровые блики падают на крышку, там предостерегающе поблескивают широкие медные полосы, крупные шляпки бронзовых гвоздей. Женщина подняла голову, на Фарамунда взглянули выцветшие от старости белые глаза с толстыми красными прожилками. Лицо было темнее и сморщеннее попавшего в огонь дикого яблока. - Что ты видел? - спросила она. Фарамунд спросил тупо: - Где? - В небе, конечно, - ответила она. - На земле смотреть нечего... Он пожал плечами: - За мной неслись всадники на дивных конях с горящими гривами. А странные гады корчились под копытами... Она прошептала: - Так-так... А что еще? - Не помню, - ответил он. - А что, это важно? - Взгляни еще раз, - попросила она. Не сходя с места, он приоткрыл дверь, выглянул. По синему небу двигается стадо снежно-белых зверей с пышными гривами, а за ними стремительно несутся, подолгу застывая в прыжках, мелкие звери, видно только горбатые спинки... ветер лепит из них, как мальчишка из мокрого снега, страшные фигуры, тут же меняет, перестраивает, делает еще страшнее, удивительнее... - А сейчас посмотри в сторону леса, - раздался за спиной ее хриплый каркающий голос, - где в низине всегда гнилой туман... Что там? Туман был как в стороне леса, так и со стороны реки. Вся крепость тонула в бескрайнем море тумана. Сейчас трудно было сказать, где кончается берег, где начинается дубрава. Туман поднимался выше деревьев. Если бы не широкий холм, здесь тоже все ходили бы почти на ощупь. - Сейчас туман везде, - сказал он. - А там, где низина... Отсюда вижу, как движется призрачное войско... Ого, впереди красивая женщина в длинной одежде! Глаза как лесные озера, а волосы похожи на водопад!.. А за ней трое старцев с коронами на головах... нет, уже превратились в сказочных коней дивной красоты... А над ними реет большая птица... сейчас меняясь в ящерицу с крыльями... нет, уже в крылатого оленя с золотыми рогами... И девушка... девушка с золотыми волосами... Она слушала, кивала. Глаза ее были полузакрыты. Он прервал на полуслове сбивчивую речь, хотя мог бы сказать еще много, ведь знаки ему являются дивные и странные, любой жрец велел бы принести жертву, чтобы толковать по внутренностям. - Присядь, - сказала она. Он отпустил дверь, в хижине стало темнее. Сесть не на что, опустился на корточки. На спине потянуло болью, там самая глубокая рана, при резких движениях рубашка подмокает желтой сукровицей. Женщина, словно забыв о нем, помешивала прутиком угли. Он спросил с надеждой: - Что это за знаки? Она открыла глаза, в них было странное выражение. - Подумать только, - прошептала она. |
