Ник говорил насмешливо, стараясь сбить с Гришки спесь. Обычно такое поведение срабатывало: трогать соседа в понимании гопника — моветон. Но сейчас Гришка не один, с ним были друзья и алкоголь.

Ник сделал к лавочке еще шаг. Свет от фонаря упал на него, и улыбка сползла с Гришкиного лица: Ник был в крови. Чужой, но Гришка этого не знал. А друзья Гришки не знали Ника — «интеллигентишку» и «профессора». Увидев окровавленного чувака, прущего на них, пришлые разом Ника зауважали.

— Ты это, — Гришка потряс головой, — ты чего, а? Не, мы не это… мы не против чурок, мы это…

Небогатый словарный запас Гришки капитулировал под натиском эмоций.

— Долбёна кочерыжка, бляха-муха, чтоб меня перекорячило! — Вооруженный гопник спрятал нож (Ник его таки разглядел) в карман. — Мужик, блин буду, не узнали! Ребзя, это тот же, этот, Ленин, долбить-копать, Чегевара долбаный, я его по телику видел!

— Точня-ак… — протянул второй.

Гришка развел руки в стороны, широко, будто собирался обнять мир:

— Так это сосед мой! Никита, значит. Ник, мы это… извини, попутались. И ты, мужик, извини. Обознались. За чурку приняли.

Артур протяжно вздохнул. Извинения его, видимо, не удовлетворили. Ник обернулся к другу:

— Давай-ка я тебя обратно к машине провожу. Во избежание. Все нормально, мужики, ща я вернусь, побазарим!

Посадив приунывшего Алексаняна в автомобиль и выслушав несколько вариаций развития событий на тему «дальше будет только хуже», Ник вернулся к подъезду. «Мужики», испугавшись разговора, исчезли, и не пришлось ни пить с ними, ни жать руки, ни выслушивать сбивчивые оправдания. Хорошо быть знаменитым, пусть и в узких кругах.

Лешка не выглянул из комнаты, услышав щелчок замка, а мама еще не вернулась с работы. Ник заперся в ванной, сунул в стиралку грязные вещи и принял душ, чтобы отмыться и все обдумать — водные процедуры отлично успокаивали нервы и упорядочивали мысли.

Слишком много всего случилось за сегодняшний день. Итак, для начала — посмотреть в Инете, какова официальная версия теракта. Быстренько глянуть — и связаться с ребятами, чтобы систематизировать деятельность «Щита».

Щелчок щеколды Лешка услышал и караулил брата под дверью ванной.

— Ник, тебе звонили раз пятьсот! — огорошил он. — Задрался отвечать и отключил телефон.

— Спасибо, Леша.

Ник воткнул телефонный кабель в розетку и отправился в кухню что-нибудь перехватить, но телефон тотчас зазвенел: какой-то незнакомый журналист. Прижав трубку к уху плечом, Ник нарезал сыр на бутерброды и отвечал на «несколько вопросов». Журналистов надо любить и подкармливать, хотя их любовь и продажная. Руководитель «Щита» должен иметь как можно больше знакомых в СМИ, причем журналисты электронных изданий предпочтительнее.

У звонившего оказалось своеобразное представление о «несколько» — Ник еле от него избавился и посоветовал черпать информацию в блоге, где обещал разместить сведения о теракте. Заварив чаю, потащил и телефон, и бутерброды в комнату, запустил комп, ответил на второй звонок, потом на третий. Недопитый чай остывал, надкушенный бутерброд манил сыром и веточками укропа; монитор тоже манил, за сине-зеленым фоном рабочего стола плескалось море информации. Нырнуть туда, и уже не рыбой — китом поднять волну и сверху смотреть, как она смывает прибрежную грязь.

Еще один звонок — и хватит. Ник отнес телефон на место, поставил на тумбочку, отодвинув школьную Лешкину сумку с ремнем, и вернулся к себе. Набрал в поисковике «теракт в метро», отмотал ссылки на официальные ресурсы и принялся изучать видеозаписи любителей, выложенные на YouTube.