Мы поскакали, и я сосредоточил все свое внимание на том, чтобы заставить Безнадежного пройти все препятствия как можно быстрее, чище и безопаснее. Лошадь была еще очень неопытная и пугалась препятствий, но главный прыжок был еще впереди. Безнадежный шел так хорошо, что больше половины дистанции я оставался третьим, слегка направляя лошадь к внешнему краю скаковой дорожки, чтобы она могла ясно видеть препятствия. Однако последняя четверть мили, шедшая на подъем, оказалась для нее слишком трудной, и я пришел шестым. Я был доволен, и Сцилла могла успокоиться.

Сэнди Мэйсон успел прямо передо мной, а потом, прибежала галопом лошадь Джо Нантвича без всадника, с болтающимися поводьями, оглядываясь назад, к дальнему концу дорожки, где я увидел маленькую фигурку Джо, бредущего к трибунам. Я не сомневался, что по дороге в Доркииг я услышу полный отчет обо всех его неприятностях.

Я снял седло, вернулся в весовую, переоделся в новенькую с иголочки форму Кэт, дал Клему утяжелить мою одежду на десять фунтов с помощью плоских кусочков свинца, так как для любительской скачки я должен был весить на десять фунтов больше, и пошел посмотреть, куда девалась мисс Эллери Пенн.

Она стояла, прислонившись к перилам парадного круга и поглядывая поочередно то на лошадей, то (с чрезмерным, как я подумал, одобрением) на Дэна Хиллмана - одного из отважных и очаровательных молодых людей, с которыми я ее познакомил.

- Мистер Хиллмэн сейчас говорил мне, - сказала Кэт, - что этот невзрачный мешок костей, ну вот там - с головой, болтающейся возле колен, и с хлопающими ушами, - что это самая быстрая лошадь в скачке. Поверить мне этому или деликатно извинить милую шутку?

- Никаких шуток, - сказал я. - Это действительно самая лучшая лошадь. Не по виду, конечно, тут вы правы, но среди этой компании она, безусловно, верный выигрыш.

Дэн заметил:

- Лошади, у которых вот так опущена голова, обычно отличные прыгуны. Они смотрят, куда скачут.

- А мне нравится вон то великолепное создание, - сказала Кэт, глядя на жеребца с красиво изогнутой шеей и высоко поднятой головой. Большая часть его тела была покрыта попоной, чтобы охранить его от февральского холода, а открытый круп был выпуклым и блестящим.

- Он чересчур жирный. Должно быть, он отъедался, покуда лежал снег, и у него не было достаточного моциона. Он просто лопнет, если его заставить сделать что-нибудь.

Кэт вздохнула.

- Как видно, лошади полны парадоксов, как Дж. К. Честертон. Ничтожества кажутся великолепными, а великолепные кажутся ничтожествами.

- Ну, не всегда, - сказали мы с Дэном в один голос.

- Я с удовольствием продолжу для вас, мисс Эллери Пенн, - сказал Дэн, - курсы по изучению скаковых лошадей.

- Я очень медленно усваиваю сведения, мистер Хиллмэн.

- Тем лучше, - весело сказал Дэн.

- Ты не скачешь сегодня, Дэн? - спросил я.

- Скачу, приятель, в двух последних скачках. Ты не беспокойся, я присмотрю за мисс Эллери Пенн, пока ты будешь скакать на ее лошади. - Он ухмыльнулся.

- А разве вы тоже жокей, мистер Хиллмэн? - удивленно спросила Кэт.

- Да, - сказал Дэн и ограничился этим. А между тем он был восходящей звездой в нашей профессии. Он на глазах продвигался к вершинам. Пит Грегори первым отметил его, и это обстоятельство очень сблизило нас, уж не говоря о внешнем сходстве между нами. Посторонние часто принимали нас одного за другого: мы были одного возраста, оба темноволосые, оба среднего роста и почти одного сложения. Когда мы сидели на лошадях, разница была виднее: он был как жокей гораздо лучше. Мне никогда таким не стать.

- Я думала, что любого жокея можно сразу принять за выходца из Лилипутии, - сказала Кэт, - но у вас обоих вполне приличный рост, - Она взглянула на нас снизу вверх, хотя сама была достаточно высокой.