— Соль насыпается в хлопчатобумажные мешки, — быстро продолжила дворянка. — Поскольку они не гарантируют при влажной погоде защиты, к тому моменту, когда соль понадобится, она превращается в лучшем случае в камень или частично растворяется. Мои вощеные пакеты гораздо лучше держат воду, и наверняка можно будет брать за них дополнительно, получая доход выше. Прямо на пакетах написать: «Во время дождя она сыплется», — а на другой стороне название вашей фирмы.

— Стоп! Пожалуй, мы с вами должны побеседовать подробно, особенно по части патента на машину.

Взгляд, брошенный на управляющего, был достаточно красноречив, как и его недовольный вид.

— Найдешь замену мадам на сегодня? — спросил я небрежно.

— Да, генерал, — без особой радости послушно кивнул Брольи.

— Вот и славно.

— Вам надо переодеться?

— Нет, — ответила госпожа Савойская, заметно покраснев.

Мимоходом она выдала ужасную тайну: ничего приличного у бывшей аристократки в гардеробе не имеется, и даже домой идет в таком виде. Я бы ее пожалел, но фактически сидит без денег, и можно смело давить на грядущих переговорах. Сколько платит продавщицам Брольи, прекрасно знаю. Особо не зажируешь. На питание, съем комнаты и починить туфли хватает, не больше. Даже не нажраться приличным вином, разве каким паршивым самогоном из маиса. А она привыкла к другой жизни. И если умудряется при этом выглядеть опрятно и не ныть про прошлое, а искать выход, большой плюс.

В ресторан «Рандеву» я ее, естественно, не повел. Не та публика, практически мужской клуб, если не считать профессиональных проституток. Да и находится нынче на границе злачного района. Договоренности мы честно выполняем, правильно голосуя. Наша партия — за предложения добродетельных пасторов, они — лицензию на лотерею. Потом мы поддерживаем и так уже готовый закон о запрете ввоза черных рабов, они — за армейскую реформу. Все счастливы. Ну кроме недовольных. За пороком и развратом все равно ходить не перестали. Приличным женщинам в том районе лучше не появляться, чтобы навечно не загубить репутацию. А мужья при необходимости исключительно по делам посещают. Ну так они дома объясняют, когда кто-то видел его или проговорился супруге.

Так что мы сидели прямо на главной улице, на веранде солидного заведения, где когда-то впервые я увидел Элизабет. Женщина пыталась не показывать голода, чинно орудуя ножом и вилкой над блюдами, заполнившими столик. Воспитание у нее не чета моему, чем разрезают камбалу в соусе из омаров, а каким прибором нарезается цыпленок, и во сне не перепутает. Лично мне в здешнем заведении нравились так называемые чайные лепешки. Их употребляли с ароматным напитком вечером, откуда и название. Фактически домашний хлеб на дрожжах. Мягкие, в хрустящей корочке, разрезались пополам и либо намазывались топленым салом или мясным паштетом, либо прокладывались куском холодного мяса с маринадом. Это было очень сытное угощение к чаю.

— В моем первом юридическом контракте, — сообщил я, складывая бумаги, просматриваемые попутно с разговором и едой, — было написано: «Мсье Ричард Эймс представляет чертежи механизма», — чтобы никто, не дай бог, не выяснил до времени подробностей про гвоздарный станок.

Мадам Савойская замерла, глядя с глубоким подозрением. Что бумага для обертки парафинированная, я вытянул первым делом. Подробностей она не дала, но не так уж и тяжело, имея направление, поставить пару сотен опытов. Уж люди у меня найдутся, готовые на труды. Только какой смысл? Я люблю честную игру, обычно она окупается. Каждый получит свой кусок. Она — небольшой, я — основную часть.

— У вас-то вариантов нет, — подвигая к ней бумаги, поставил я ее в известность.