|
. и как вы хлебаете свой кофе!.. как ходите в туалет… по-маленькому… ах, эта сублимированная простота… Но тут, мой мальчик! минутку! глянь, как она вертится! Трафальгар! пусть эти события пойдут тебе на пользу! Пусть Фортуна будет благосклонна к тебе! твое положение!.. ах, просто-та! ах, пристрастие к экскрементам! это Перелом! все на твою голову! им наплевать на нас! ты видел? видел? так заткнись! в какой клоаке? это жеманство? а на тачках прут сочинителя исто-рий! и снова смерч! брызги! Ба-бах! я уже говорил вам, все начинается сызнова! я вас утомляю, отклоняясь от темы! на протяжении всего повествования! ладно, выкрутимся! выслушайте! я оставил вас в коридоре, где смешались в кучу девушки и железки, и карабкающиеся из подвала призраки и осколки кирпичей!.. – Ну а продолжение? продолжение!.. – Мне бы хотелось… но Бебер? и Лили!.. и пес? пожалуйста? – Ах, не терзайте душу! – Не мучайтесь так! у меня мелькнула та же мысль, что и у вас! честное слово! не горячи-тесь, пустое, поверьте мне! так как Лили не могла… не хотела уходить… тогда в подвал! в подвал! – Мадам Туазель! ключи, пожалуйста! подвал! подвал! – В подвал запрещено! запрещено! «Пассив» запретил! – сопротивляется она… – Да!.. да!.. – настаиваю я. – Нет! своды не выдержат! пожарные сказали!.. – А, пожарные! пожарные! привет! ключи! ключи! Я знаю, что это для меня подвалы на замке!.. потолки трещат! ломятся от грюйера, да! маргарина! лапши! паштетов! всякого разного!.. моркови, варенья… и денег! кучи денег! да кто бы показал вам свой подвал!.. я, я могу показать свой… свой подвал!.. но кто, кто покажет свой?… – Эй, Норманс! твой подвал? – Рррро! рррон!.. Он может себе позволить рычать, кабан! «рррронг! рррро!» Госпожа Туазель хранит ключи от всех подвалов! и ключи Норманса! ей жильцы доверяют, этой лживой морде! – Консьержка, куда вы их положили? Она таращится на меня! – Вы их никогда не получите! никогда! у вас, в вашем подвале, ничего нет! вам там нечего искать! – верещит она. Трах! Дзинь! Ба-бах! Такова правда Потопов! у меня ничегошеньки нет в подвале!.. у меня нет никаких прав… и прыг и скок! небеса могли бы разверзнуться, но это не принесло бы мне утешения, уважения, меня бы не перестали подозревать во всех смертных грехах, мне нечего искать в подвале, потому что я ничего не прятал в подвале… вот та правда, о которой верещит Туазель… – Запрещено! запрещено! Бууум! пууум! я снова плыву!.. тампонирую!.. пууум! моя бедная голова! это было только небольшое затишье… я прошу у вас прощения! кажется, слышатся звуки сирен… – Сирены' сирены! довольно уже! пустомеля! – Да нет! нет же! совсем не довольно!.. у меня еще, по меньшей мере, тысяча страниц моих заметок!.. с сиренами!.. с воплями, разрывами… все, что приходило в голову! час за часом!.. я вам говорил: в подвале!.. в подземельях! сколько там изысканных яств! вы не поверите мне, но даже сейчас трудно представить, сколько всего там пряталось: грюйер, окорока, рулеты, гусиные паштеты, рокфор!.. сардины в масле и в луковом соусе!.. и не одна коробка… целыми ящиками! «благотворительные рационы»* на долгие годы! Памела знала, моя горничная. Когда все мы провалимся в бездну, на дно пустоты, безногие, безголовые, с оторванными яйцами, а Монмартр рухнет на дно кратера… весь Холм обрушится, время остановится, истории закончатся, посмотрим тогда, кто что припрятал, у кого навалом помидоров, ананасов, водки, анисовки, и где зарыта шкура Бебера! шкура Бебера! впрочем, я вас предупреждаю! у меня мо-жет не хватить времени высказать все! ураганы бомб, смерчи, вспышки, суматоха! любовный оргазм и смертельный ужас… пароксизм страсти… мгновение… но если затягивается, это уже слишком!. |
