|
. сделайте им укол! Сделайте хоть что-нибудь! как я хочу пить, сука! доктор, как мне хочется пить! Вот и все, чем он мне может помочь! невероятный эгоист! – Это горчичный газ! это иприт! Я-то в своей жизни надышался ипритом! вот что я кричу ему! – Да сейчас сотни тысяч людей потеряли сознание! в каждой дыре 18-го! и 12-го! и в лю-бой канаве! скоты! Это не так, но я хочу их оскорбить! вот! оскорбить, потому что они на меня наскакивают! а этот, отекший, разбухший втрое боров, благословенный муж, он что, не может оторваться от стула? чертов Бегепотам! Ах, нужно, чтоб я отвлекся на мгновение… чтобы я рассказал… в небе поутихло… камор-ка меньше трясется, почти не качается, интересно, долго ли протянется это «бомбовое затишье»? нужно успеть, улучить момент! уловить!.. если ему хочется возиться со своими шлюхами, пусть его, Бегепотама, и пускай он их поднимает! – И, оп! Норманс!.. Он встряхивается… он собирается меня заставить… хватается за подоконник… за буфет… буфет? полбуфета?… я больше об этом не думаю!.. – Стойте, Норманс! Остановитесь! Стоп! – Сделайте им укол, доктор! сделайте им укол! Мне не хочется его выводить из себя, это чудовище! я не хочу! буфет!.. буфет!.. – Не двигайтесь, Норманс! не двигайтесь! Я ползу к нему… он что-то орет мне прямо в лицо… что он кричит? – Ради бога, сядьте! Он верещит мне в ухо… – У нее зависимость, доктор! зависимость! с ней такое случается при месячных! А Гортензия что? невестка? у нее тоже месячные, у Гортензии? она тоже там, брюхом кверху! Ему наплевать на Гортензию! – Дельфине, доктор! моей Дельфине! немного сердечных капель, мадам Туазель! капельку рому! О чем это он? ром! удачная мысль! – А ты не хочешь шампанского, Норманс? в доме нет ни капли воды! и прежде всего нет ключей! понимаешь? ключей нет!.. – Ключи, мадам! Я хочу, чтобы он осознал положение! – Ключи, консьержка! ключи, убийца! Клео-Депастр оживает!.. я бы его придушил… его голова высовывается из-под стола… он хрипит… – Доктор! доктор! Анисовки! Он хочет анисовки! не для Гортензии! и не для Дельфины! для себя! себя любимого! – Вишневки! водки! коньяку! доктор! С целым списком напитков я выбираюсь из провала… остальных засосало… в шахту лиф-та. – Капнуть вишневки на кусочек сахара! – Тогда в подвал! в подвал! Их шестеро… а может, восемь… или десять, тех, что заказали вишневку! удивительно, что у них сохранилась вишневка! но что ни делается, все к лучшему! к взаимному удовольствию! ой, а как же подвал!.. в подвал!.. – Ключи, мадам! ключи, злодейка! заговорщица! ключи! подвал ведь не обвалился! – по-вторяю я. – Обвалился! – Нет, не обвалился, сволочь ты этакая! вы все вылакали! лживая пьянчужка! черт, подвал цел! Перебранка. – Да нет же! обвалился! растяпа! урод! Как она мне грубит! оскорбляет!.. никто не услышит!.. она это знает!.. ни сгрудившиеся внизу! слипшиеся!.. ничто и никогда не заставит их выбраться оттуда! кроме бомбы!.. и еще!.. они вопят душераздирающе! Плиний был человеком редкого мужества!.. и Галилей!.. и даже Клод Бернар… люди придавлены, придушены, но они предпочитают подыхать под столом, лишь бы ничего не знать!.. скупость даже по отношению к себе… им вполне достаточно того, что они знают… – Сделайте им укол, доктор! сделайте укол! Добровольцев спуститься в подвал не оказалось!.. ни одного, ну а уж взобраться на мель-ницу… вообще нет… «добровольцев»… остались только те, кто отдает приказы!.. они достают меня из глубины лифтовой шахты… из каморки… заказы летят со всех сторон… они объединя-ются… против меня… выкрики! – Анисовки, доктор! вишневки, посмотрите! водки! рома! сахара! Толстяк требует камфару! – Камфары! камфары! укол! моя жена! моя Дельфина! Ах! мне бы хотелось! ах, мне бы тоже хотелось всего этого! но так, черт, из-под палки, выполнять их приказы… они меня выводят! все!. |
