— Маловероятно. С егерями, которых я натаскивал лично, такого быть не могло.

— Однако так. Как говорится, и на старуху бывает проруха.

Видел, что собеседник не поверил. Пусть! Пока языком молол да собеседника байками грузил, без особых проблем освободил руки и даже успел вправить пальцы на место. Собеседник, развалившись полулежа, о чем-то задумался, глядя в костер. Это он зря. Тем более что пистолет упрятал в кобуру, защелкнув ремешок.

— Долго они спать будут?

На автомате ответил:

— Ни малейшего представления. Самому интересно наблюдать было, как твои соотечественники, как тараканы, сморились. Ха-ха!

Подбросил в костер пару поленьев.

Расшевелить гада надо, а то так до утра и будут у костра сидеть. А это ему надо? Произнес, вкладывая в голос нотки сарказма:

— До ветра, по малой нужде хочу, барин! Ты б поднял на ноги, мотню растегнул и хозяйство куда надо направил.

— Дерзите, мой друг? — не повелся немец. — Прудите в штаны.

— Не приучены мы. Интеллигенция, понимаешь ли? Это ваша немытая Европа баниться только в начале девятнадцатого века стала, а до той поры от колыбели до могилы немытой ходила да на вшей в волосах охотилась. Что с вас взять, дикари-с!

— Наха-ал! По ушам получить хотите? А то ведь могу…

— Ага! С пукалкой в кобуре каждый может. А вот с голыми руками слабо!

— Ох, напроситесь! — благодушно откликнулся урод…

Не велся на разводку, хоть ты черта дай!

— Разве что скуку скрасить? Спать-то еще не хочется. Только ведь я не альтруист и вполсилы бить не умею.

— Я тоже. Предлагаю спарринг на ножах.

Юнгу стало даже интересно сменить простое общение, переведя его в плоскость, более привычную бойцу. Если даже убьет этого хама, то ничего страшного не случится. Одним русским больше, одним меньше… Хоть душу отведет. Расстегнув, сбросил в траву ремень с пистолетом в кабуре. Поднявшись на ноги, не поленился, сходил к спящим, одолжившись у них НРами, такими простыми и привычными ему. Бросил один нож под ноги сидевшему по-турецки молодому пленнику.

— Вот нож, сам себе путы режь. Поизгаляйся, а я понаблюдаю.

Каретников из-за спины свел свободные руки, тремя пальцами за конец рукояти беря нож. Ох и морда у фрица была удивленная.

Лжестарлей взял-таки себя в руки, лишь головой покачал. Почти фронтально к Каретникову встал в открытую боевую стойку. Михаил отметил ее как классическую «испанку». Ноги слегка согнуты в коленях. Левая вынесена несколько вперед, корпус слегка развернут левым плечом. Вес тела при перемещении будет равномерно распределяться то на одну, то на другую ногу — в зависимости от обстановки в каждый момент боя. Правая рука согнута в локте под острым углом и держит нож в кулаке обратным хватом на уровне груди, левая согнута в локте, защищая область сердца. Достойно. Раз так Европу обожает, противопоставил поединщику любимую стойку Кузьмича. «Корсиканскую». Ох и гонял же его Сириец!.. Общее положение тела то же, что и у противника, но правая рука, почти выпрямленная, опущена вдоль правого бока, держит нож прямым хватом горизонтально на уровне бедра, острием в сторону противника.

Костер пылал жарко, распространяя вокруг себя не только тепло, но и свет. Поляна более-менее ровная, для поединка вполне сойдет, да и не нужна она вся. Каретников подмигнул своему визави, предложил:

— Потанцуем?..

Бой на ножах жесток, груб и вовсе неблагороден. Это не фехтование, с его демонстрацией превосходства над противником. Напротив, цель действий ножом заключается в том, чтобы не дать противнику возможности что-либо сделать.