– Нет шума приятнее, правда? – сказал Питер, внимательно наблюдавший за ней. – Он возвращает мне молодость. Я любил море.

– Мы проводили свой ежегодный отдых в бухточке, называвшейся Стедленд, – вспомнила Сьюзан. – Там не было таких волн, а всего лишь ласковая зыбь.

– Мы?

– Моя сестра, родители…

– Расскажите мне о них.

Она начала говорить. Сначала медленно, явно неохотно, затем, однако, ей показалось, словно какая-то пружина внутри нее лопнула. Не о каких-то разрозненных фрагментах, о которых она сообщала Деннису, – а до Денниса Стивену, – но приятные подробности счастливых мгновений, надолго и глубоко угнездившехся в ее сердце.

Они начали с коктейля.

– Давайте хоть на короткое время станем друзьями, – предложил Питер. – Мне нравится беседовать с вами, потому что вы хорошо владеете этим редким искусством. Мы в хорошей гостинице, еда превосходная, а сейчас зазвучит музыка. Не заключить ли нам на часок перемирие?

Чуть поколебавшись, она согласилась. И он оказался прав: еда была хорошей, а музыка приятной. Они говорили обо всем, начиная от того, как расцветает терновник в Англии, возвещая о внезапной весне, и заканчивая осенью в Австралии и тем, почему это осенью, которую американцы называют «спад», ничего не «спадает». Они даже проследили чудодейственное появление в ящике миссис Шелдон черного сверчка-«монаха». Казалось, время пролетело незаметно, пока они не встали, и Питер не подвинул стулья на место.

– Хотите посидеть около пальмового дворика в компании из двух десятков людей или, может, прогуляемся?

– Мне хочется в свой номер.

– Внизу под утесом – освещенный месяцем берег. Ночью он окаймлен серебристо-лиловой полоской. Вам бы следовало пойти и взглянуть на это сверху.

– Я хочу подняться наверх по ступенькам дома.

Он на мгновение умолк, а затем сказал вполне нормальным тоном:

– Внешне я, конечно, предоставляю вам право выбора, но, разумеется, вы должны понимать, ничего подобного у вас нет. Пойдемте со мной, мисс Ройден.

Она вздохнула и вместе с ним направилась к двери. В следующий момент они уже были на улице, где чувствовался запах утесника, специфически острый, отнюдь не совпадающий с запахом персикового дерева.

– У меня слишком легкая обувь, – промолвила Сьюзан в темноте. – Я ведь никогда и не мечтала о прогулке вдоль берега, мистер Турлс.

– Никогда? А я мечтал. – Он ничего больше не сказал по этому поводу, лишь предупредил: – Здесь край.

Они стояли, прислушиваясь к шуму набегающих волн. Эти звуки несколько напугали Сьюзан, она подалась назад и оступилась. Питер мгновенно подхватил ее, и на короткое время она оказалась в кольце его рук.

– Денни…

Она произнесла это бессознательно, не вкладывая никакого смысла, и немедленно объятия Питера разжались.

– Вы не думаете, что… – слова его прозвучали грубо. – Вы не можете…

У нее не нашлось ответа. Это имя случайно сорвалось с губ, она же ни о чем не думала.

Они молча возвратились в отель. Как выяснилось, они отсутствовали дольше, чем думали. Швейцар пожелал им доброй ночи, и они закрыли дверь.

– Это тюрьма, – сказала Сьюзан.

– Которая избавляет меня от необходимости охранять вас. Между прочим, мисс Ройден, и не думайте позвонить Деннису. Во-первых, вряд ли он дома. Во-вторых, с вашей комнатой телефонной связи нет.

– Вы об этом позаботились?

– Возможно.