Грег был по-прежнему хорош собой, хотя теперь он повзрослел и, похоже, повидал виды. Мне вдруг захотелось узнать, как выгляжу я. Побитой жизнью? Я машинально посмотрела на его левую руку. Обручального кольца нет.

— Что ты делаешь в магазине? — спросила я.

Мне даже в голову не пришло, что он здесь работает. Я всегда представляла Грега летчиком или лесничим — кем-то более значимым, более храбрым, в общем, соответствующей профессии. Продавец в винном отделе? Только не это.

— Работаю.

Грег гордо улыбнулся, показал на значок со своим именем и взъерошил высветленные волосы.

— Как я рад тебя видеть! Сколько же лет прошло? Пятнадцать?

— Ну да. Нет, погоди, наверное, больше. С ума сойти.

— Отлично выглядишь, — сказал он.

— Спасибо, — смутилась я.

Вцепившись в воротник, я опустила взгляд на ноги. Господи! На мне резиновые сапоги. Обычно представляешь, что случайно встретишься с бывшим, когда на тебе будет стильное коктейльное платье, которое здорово стройнит, — и нате вам, я стою в свалявшемся свитере из чулана Би. Вот невезуха!

И все же в компании Грега, по-мальчишески привлекательного, с серо-голубыми глазами цвета бурного моря, у меня сразу улучшилось настроение.

— Каким ветром тебя занесло на остров? — спросил он, облокотившись на стену. — Я думал, ты модная писательница в Нью-Йорке.

— Приехала к Би на месяц.

— Да? Она время от времени заходит на рынок за покупками. Все хотел спросить у нее, как у тебя дела. — Он немного помолчал. — Так и не решился. Струсил.

— Почему?

Грег потер лоб.

— Не знаю. Наверное, потому, что в глубине души нам все еще по шестнадцать. К тому же, ты меня бросила.

Я улыбнулась.

— Нет, это ты уехал учиться в колледж.

Он, казалось, излучал какую-то теплоту и энергию, и мне это нравилось.

— А почему ты приехала именно сюда, после стольких-то лет?

— Сложно объяснить, — вздохнула я.

— А ты попробуй, я пойму.

Я потерла палец, на котором когда-то носила обручальное кольцо.

— Потому что…

Замолчав, я вгляделась в лицо Грега, пытаясь понять, одобряет он меня или нет. Глупо, конечно, какое мне дело, что подумает человек, с которым я рассталась миллион лет назад, о моем матримониальном статусе? В конце концов, я выдавила:

— Просто я недавно развелась, и мне нужно было уехать из Нью-Йорка.

Грег положил руку на мое плечо.

— Сочувствую, — произнес он так, будто и вправду сочувствовал, и я решила, что повзрослевший Грег нравится мне гораздо больше, чем Грег-подросток.

— Ничего, все нормально, — сказала я, надеясь, что он не умеет читать мысли.

Он покачал головой.

— Ты совсем не изменилась.

Не зная, что ответить, я поблагодарила за комплимент. Грег говорил те слова, что обычно говорят бывшим возлюбленным, но моя пребывающая в летаргическом сне самооценка воспряла словно от инъекции адреналина. Я нервно пригладила волосы и вспомнила, что надо было подстричься. Еще три месяца назад.

— Ты тоже неплохо выглядишь, — сказала я и, помолчав, спросила: — А как с тобой обошлась жизнь? Как дела на семейном фронте? Повезло больше, чем мне?

Не знаю почему, но мне представлялось, что Грег счастливо женат и живет себе спокойно на острове. Большой дом. Красавица жена. Полдюжины детей, аккуратно рассаженных по автокреслам в темно-синем «шевроле-субурбан».

— Повезло? — Он пожал плечами. — Не особенно. Хотя я не жалуюсь. Главное, со здоровьем порядок.