– Садись за руль, Сеня, – слабым голосом протянул папашка.

– Так не фурычит же, – развел тот руками.

– Еще раз попробуй, должно завестись, – ответил Ленинид, становясь сине‑зеленым.

Сеня хмыкнул, сел в джип, повернул ключ зажигания, и я услышала шум исправно работающего мотора.

– Пошли, доча, – просвистел Ленинид, – спать хочется, спасу нет.

В полном обалдении я влезла в «Тойоту». Сеня, чертыхаясь сквозь зубы, вырулил на шоссе.

Повинуясь какому‑то непонятному желанию, я обернулась и увидела возле опущенного шлагбаума, преграждающего въезд на территорию больницы, охранника, вытянувшегося в струнку. Вы мне, конечно, не поверите, но из песни слова не выкинешь, парень отдавал нам честь.

Глава 5

Учитывая, что Наташка, жена Ленинида, отправилась на майские праздники в деревню копать бабке огород, мы привезли папашку к нам и уложили в той комнате, где он ночует, когда по разным причинам боится идти домой. Пока ошарашенный Сеня рассказывал жене и дочери о стихийно открывшихся паранормальных способностях Ленинида, я пошла в свою спальню и села у стола. Взгляд уперся в недописанную рукопись.

Пальцы потянулись к ручке, время, конечно, позднее, давным‑давно пора ложиться баиньки, но в издательстве терпеть не могут авторов, срывающих срок сдачи книги, поэтому нужно браться за работу, вряд ли кто‑нибудь мне помешает, надеюсь, все неприятности сегодня уже кончились!

Не успела последняя мысль покинуть голову, как затрещал мобильный. Я уставилась на дисплей: «Номер неизвестен». Может, не отвечать?

Да и кому я могла понадобиться в час ночи? Скорей всего, это ошибка, сейчас человек поймет, что попал не туда, и отключится. Но трубка упорно продолжала пищать. Ощущая непонятную тревогу, я нажала на зеленую кнопочку и рявкнула:

– Ну кому не спится?

Ответа не последовало, слышались лишь треск и странное пофыркивание. Разозлившись, я хотела выключить телефон и заняться рукописью, но тут вдруг в трубке что‑то щелкнуло и раздался четкий голос Насти:

– Теперь слышишь?

– Да, – заорала я, вскакивая с кресла, – ты где?

– Не знаю.

– Как? Ты была у себя дома? Видела, какой там разгром?

– Вилка, – зачастила Настя, – послушай.

У меня сейчас сядет батарейка, и я лишусь связи, не перебивай, умоляю, выслушай.

– Говори, – велела я.

– Меня похитили.

– Кто?! – вновь закричала я. – Зачем?

– Вилка, дай сказать, – перешла на свистящий шепот Настя, – ничего не знаю. Вчера ночью заявились какие‑то парни…

Я слушала, крепко стиснув трубку внезапно вспотевшей рукой. Рассказ Настены напоминал сценарий голливудского фильма, в таких любит сниматься «крепкий орешек» Брюс Уиллис.

Настя рассказала, что к ней в квартиру ворвалась банда парней и стала что‑то искать. При этом бандиты не сообщили, что им надо, просто били Настю и приговаривали: «Отдай».

Через некоторое время Чердынцева узнала правду. В неприятности она вляпалась благодаря Великому Дракону. Парень спер что‑то у кого‑то, очень ценное, а когда к нему явились бандиты, дабы отобрать украденное, ничего не нашли.

В тот момент, когда бандиты пытались вытряхнуть из Великого Дракона сведения об украденной ценной вещи, в его ванной находилась проститутка, ярко размалеванная девица в синем парике с серебряными перьями. Лишние трупы никому не нужны, криминалитет только в кино мочит всех подряд, в жизни те же солнцевские стараются решать дела относительно мирным путем и за стволы хватаются в крайнем случае. Поэтому шалаву просто пинками выгнали из квартиры, решив, что она непричастна к делу.