Как он пытался выведать, что мне известно! Три беседы, одна длиннее другой. Вкрадчивый голос, настойчивые бормотания в голове. «Уверяю вас, вы не правы… Все не так, как вам кажется…» И вопросы, вопросы, вопросы. «Как вы пришли к подобным выводам? Что вам известно? Каким образом вы узнали о Шенале?» Мне известно многое, уважаемый вивисектор. А что не известно, то несложно угадать. Но неужели вы рассчитываете на откровенность? И я раз за разом повторял свою версию: мы знаем о вас все, мое местонахождение известно, не делайте глупостей… Надо отдать Тесье должное, глупостей он пока не делал. Он вообще никогда их не делает.

А потом он отключался, и наступали тоскливые часы раздумий. Бесстрашный агент исчезал, вместо него появлялся напуганный своими открытиями экс-журналист. Он терзался страхом за Мари, стискивал кулаки в приступе бессильной ярости и готов был выть от свинцовой неопределенности, охватывавшей все его существо.

А за всем этим тихо звенела непривычная, не вяжущаяся с этим кошмаром мысль: «У меня будет ребенок…»

– О чем задумался?

Я вздрогнул. Вот так Джеймс Бонд. Даже не слышал, как открылась внешняя дверь.

– Я не…

Кто это? В проеме двери стоял совсем не тот, кого я ожидал увидеть. Я ждал кого угодно – Тесье, Луазо, Катру, бритоголового, наконец, убийцу в черной маске, но никак не этого человека. Если это действительно он.

– Так говоришь, тебя послали на мое место? – спросил мой двойник, усаживаясь на стул.

Если что-то и изменилось в нем, то это цвет кожи. Теперь он был загорелый, словно пляжный спасатель. Все остальное осталось таким же: и спокойный изучающий взгляд, и уверенная небрежная манера сидеть, и это умение с первого слова завораживать собеседника.

Если бы не загар, я мог бы вообразить, что смотрю в зеркало. Но это не он. Двойников они создавать умеют. Хотя нет. Это может быть именно он. Ведь я не знаю, что они делают с актерами.

– Как тебя зовут?

– А ты стал неприветливым.

Он зевнул, прикрывая рот кулаком.

– Извини, перемена часового пояса. Так вот, раньше ты был гостеприимнее. Я бросаю все, лечу десять часов, не высыпаюсь – и все из-за того, что у кого-то разыгралась подозрительность. А в результате ты со мной даже не здороваешься.

– Ты тоже не поздоровался, – я уже полностью взял себя в руки.

Он улыбнулся.

– Ну что ж, привет, тезка. Давай выкладывай, что у тебя произошло.

– Как тебя зовут? – повторил я. Загоревшее отражение, сидевшее напротив, стало серьезным.

– Меня зовут Пьер Шеналь. А теперь скажи мне, каким образом ты узнал мое имя и вообще, что все это значит.

Я усмехнулся.

– Тесье решил, что таким образом он добьется большего успеха? Можешь передать, что ему надо направить свои усилия в другом направлении.

– Ты не веришь, что я Пьер Шеналь? – задумчиво спросил он.

– Нет, – ответил я. – Ты либо не он, либо человек, который когда-то был им. В любом случае ты не тот Шеналь, который пришел сюда четыре года назад.

– Теперь я понимаю, о чем говорил Тесье, – произнес он, качая головой. – Хорошо, давай по порядку. Веришь ты мне или нет, но я действительно тот самый человек, за которого себя выдаю. Я пробыл здесь три года, изображая Пятого. Когда мой контракт истек, меня сменил ты. Мы встречались с тобой за несколько месяцев до этого. Потом я получил свои деньги и через месяц уехал из Франции. А два дня назад со мной связался злющий Тесье и попросил срочно прилететь сюда.