Первый Игрок пожал плечами

— Все мы смертны, — сказал он. — Даже я. Даже ты.

— Если все настолько серьезно, почему ты не хочешь использовать Венец против Эл… Пожирателя миров?

— Потому что он ни черта не поможет, — сказал Магистр. — Венец Демиурга — это инструмент, позволяющий работать с Системой и вносить в нее свои коррективы, но Пожиратель уже не является частью Системы. Он вышел за ее рамки. Говоря компьютерным языком, он базируется на том же железе, но софт у него свой.

— И ничего нельзя сделать? Как-нибудь перенастроить, откалибровать?

— Нет. ты не понимаешь, как это работает, а я не знаю, как тебе объяснить, чтобы ты понял, так что просто поверь мне на слово. В этой войне Венец Демиурга бесполезен.

Я знал человека, который наверняка бы понял это объяснение, и, возможно, даже смог бы что-нибудь придумать, но, к великому сожалению, он сейчас сидел в пещере очень далеко отсюда и был вне игры.

Магистр докурил сигарету, развеял окурок по ветру и встал на ноги.

— Хочешь посмотреть на замок? — спросил он.

— Наверное, — сказал я. — Если до него не слишком далеко идти.

— Не слишком далеко, — сказал Магистр.

Мы покинули площадь с монументом, протопали еще километра полтора по узким извилистым улочкам и наконец-то выбрались на открытое пространство.

И я увидел замок.

Если меч Магистра был отцом всех мечей, то этот замок был отцом всех замков. Возможно, даже дедом.

Он стоял на высоком холме, и его белоснежные стены уходили в небо и не цеплялись за облака только потому, что погода была ясная и облака на небе отсутствовали.

И все остальное было стенам подстать. Башенки, донжоны, переходы…

— Внушает, правда? — спросил Магистр с изрядной долей гордости. Наверняка он и архитекторам подсказывал, а может, и прорабу рецепт раствора разработать помогал.

— Внушает, — согласился я. — У него есть какое-нибудь название?

— Просто замок, — сказал Магистр. — Есть только один Авалон, и в Авалоне есть только один замок. Это Замок Авалона.

— Да, такое ни с чем не перепутаешь, — согласился я.

— У игрока вроде тебя есть только два способа попасть за эти стены, — сказал Магистр. — Либо прокачав репутацию с империей до заоблачных высот, на что потребуются долгие годы, либо пройдя по длинной цепочке заданий, финальным квестом которой будет убийство Темного Властелина в самом сердце его империи. На это, кстати, тоже годы уйдут, так что даже не знаю, что бы я тебе посоветовал.

— Так это темная империя? — удивился я.

— А то ж, — сказал Магистр. — И самый настоящий Темный Властелин вот уже восемь с лишним веков правит ей железной рукой. И будь уверен, он не попирает своих врагов железной пятой только потому, что врагов у него практически не осталось.

— Что-то это не очень похоже на цитадель зла, — сказал я.

— А во скольких цитаделях зла ты успел побывать, чтобы было с чем сравнивать?

— Резонно, — сказал я.

— Причем, Темная Империя — это самоназвание, — сказал Магистр. — Император очень не хотел, чтобы у кого-то из его подданных оставались иллюзии.

— Ну, сильно угнетенными они тоже не выглядят, — сказал я.

— Это политика, — сказал Магистр. — А в политике вопросы света и тьмы довольно относительны.

— Тем не менее, победители предпочитают утверждать, что светлыми были именно они, — сказал я.