|
В общем, не представилось случая ни военному, ни гражданскому кораблю посетить Алтай. – Понемногу речь Флэндри становилась все более витиеватой и уклончивой. – Но у императора никогда не возникало желания оставить отрезанным от человеческого сообщества любого из его членов. Во всяком случае, я уполномочен передать вам его братские приветствия. – (А вот это уже – чуть не государственное преступление, Флэндри должен был сказать «отеческие», но Олег‑хану могло не понравиться оказаться в роли покровительствуемого.) – И если Алтай пожелает воссоединиться с нами для взаимной защиты и выгоды, то существует множество вопросов, которые мы могли бы обсудить. Резидент Империи мог бы, например, предложить совет и поддержку…
Флэндри не закончил фразу, поскольку на самом деле совет Резидента мог бы звучать приблизительно так: «Я советую вам поступить так‑то, а иначе я вызову корабли Вооруженных сил Империи…» Но, к удивлению Флэндри, алтайский хан не проявил недовольства в связи с посягательством на его суверенитет. Вместо этого Олег Ешукай с любезностью тигра сказал: – Если вы обеспокоены нашими внутренними трудностями, то оставьте это. Кочевничество с неизбежностью ведет к племенному общественному укладу, которому свойственны межплеменная; вражда и войны. Я уже говорил о захвате планетарного лидерства кланом моего отца у Нуру‑батора. Вот и против нас выступил мятежные гур‑ханы. Ты еще услышишь в придворных кругах о противостоящем нам союзе, называемом Шаманат Тебтенгри. Но для алтайской истории в этом нет ничего нового. А если говорить откровенно, сейчас я обладаю самой твердой и устойчивой властью над большей частью планеты, чем любой ха‑хан со времен Пророка. Пройдет еще немного времени, и я приведу к повиновению последний из мятежных кланов. – С помощью импортного вооружения? – Брови Флэндри приподнялись не более чем на миллиметр. Рискованная фраза, из которой следовал вывод о его осведомленности о происходящих на планете военных приготовлениях. Но еще более подозрительным было бы проявить неосведомленность при их очевидности я отсутствии всякой конспирации. И действительно, его собеседник остался невозмутимым. Флэндри продолжил: – Империя с радостью готова прислать вам техническую миссию. – В этом я ничуть не сомневаюсь, – сухо произнес Олег. – Могу ли я со всем уважением задать один вопрос: с какой планеты вы получаете помощь? – Вопрос дерзкий, и ты это прекрасно понимаешь. Я не обижусь, но воздержусь от ответа. – И тут же добавил доверительно: – Старые соглашения гарантируют бетельгейзианским торговцам монопольное право на некоторые статьи местного экспорта. Но наши новые партнеры принимают в оплату своих услуг товары по тем же статьям. Я не считаю себя связанным обязательствами, взятыми династией Нуру‑батора, но в настоящий момент нежелательно, чтобы это стало известно бетельгейзианам. Это был прекрасный образчик лжи экспромтом, настолько прекрасный, что Олег, возможно, и вправду возомнит, что Флэндри ему поверил. С глуповатым видом самодовольного зазнайки – смотрите‑ка, какой я умник – он произнес: – Я понимаю, великий хан. Вы можете рассчитывать на благоразумие Терры. – Очень надеюсь на это, – произнес Олег иронично. – Мы обычно наказываем шпионов, сдирая с них кожу и оставляя живыми в таком состоянии несколько дней. Флэндри судорожно глотнул. Он хотел сделать это преднамеренно, но получилось очень даже естественно. – Должен напомнить вашему величеству, – сказал он, – о необходимости предостеречь от необдуманных действий ваших не слишком образованных и импульсивных горожан, так как Флоту Империи предписано содействовать возмещению ущерба, причиненного любому терранину где бы то ни было во Вселенной. |
