— Очень, — ответил Толкалин, — подводный художник — это вообще что-то новое в искусстве!.. А под водой и вправду так красиво, как у тебя на картинах!

— Ещё красивее, — ответил Тарас. — А ты бы мог свои стихи почитать. Мне это нравится:

— Мы с тобой вполне можем организовать общество взаимного восхищения, — отозвался Леонид грустно.

— Нет, правда, — заспорил Тарас, — а Вита могла бы…

— Не надо о ней, — сказал Леонид.

Сидякин и Толкалин скрылись в тёмной глубине двора, куда не достигал свет подъездных лампочек.

И оказалось, что в эту звёздную ночь бодрствовали не только они одни.

Во двор вышли Фокина, Гуляева и Мухина.

— Ну и что? — свистящим шёпотом говорила Елена.

— А и то… Все в машину и уехали куда-то опять!.. — рассказывала Светлана.

— И Витка с ними? — неприязненно спросила Надежда.

— И Витка с ними! — кивнула Светлана.

— А что было там? — полюбопытствовала Надежда.

— Где?

— Ну, куда уехали, — сказала Елена.

Светлана вздохнула:

— Если бы знать?!

Елена остановилась.

— А ещё что?

Светлана затараторила:

— Ларионов уже дней пять Гуся всё по ночам тренирует. Через планку с чемоданом и под милицейский свисток. Ларионов как свистнет, а Гусь как прыгнет!

— С чемоданом?.. И под милицейский свисток? — удивились подруги. — С ума сойти, до чего опустились!

Светлана продолжала выдавать информацию:

— Ларионов, значит, Гуся тренирует, а Гусь ему говорит:

"Ты, говорит, Ларионов, говорит, меня под монастырь подведёшь".

— Значит, не Гусь Ларионова подведёт под монастырь, а Ларионов Гуся? — уточнила Надежда.

— А под какой монастырь, не сказал? — съязвила Елена.

— Нет, под какой — не сказал, — простодушно ответила Светлана.

— Интересно, что бы это значило и с чем бы это было связано? вслух размышляла Лена.

Светлана недоуменно посмотрела на неё.

— С чем? Ясно, что с иконами. Милиционер говорит, что дедушка Гуся на него жаловался, что он у покойной бабушки какие-то бесценные иконы стибрил.

— А Ларионов-то при чём здесь? — заволновалась Надежда.

Светлана и на неё посмотрела с недоумением.

— При чём? У него отец реставратор, у него всё есть для реставрации, а Ларионов может эти материалы у отца стибрить…

— Вот уже дело и до икон дошло! — забеспокоилась Елена.

— Прекрасно! — не унывала Надежда. — Когда Вениамин признает все эти ошибки, он такой мировой рекорд с новыми силами поставит!

— А с Виткой у него что, роман? — спросила Елена.

— Хуже. Она ему всё время тихо так что-то говорит, что-то говорит, потом он ей всё время тихо так что-то говорит, говорит, говорит, потом она каждый раз как заплачет, — вновь затараторила Светлана.

Елена прищёлкнула языком:

— Значит, сразу до слез довёл?

— Сразу, — кивнула Светлана.

— М-да… И ведь я видела, как он в кино с этой Стеллкой ходил, — призадумалась Надежда.

И Елена задумалась…

— Да, Надежда, ты права, тут не двойником чемпиона пахнет, а целым тройником!.. — наконец, сказала она.