— Где? В комиссионке через знакомых. Да, там, где ты говорил, теперь по правилам и судьи будут.

— Молодец! — похвалил Вениамин. — Зови Степаниду!

Стеллка побежала искать сестру.

"Вот тебе на! — подумала Татьяна. — На Ларионова и материальчик, кажется, уже завёлся… в сто метров… и капрон из комиссионки… и судьи будут… Неужели Гуляева и Фокина правы, и у каждого чемпиона есть двойник?.."

— Тебе что сыграть для настроения? — застенчиво спросила Вениамина Вита. — Сама знаю: ты — Моцарт прыжков, значит, что-нибудь из Моцарта?

Вынув из футляра скрипку, Вита заиграла, плавно водя смычком. А Гиви снимал это всё на плёнку.

Леонид ревниво прошептал Вите:

— Минуточку, это ещё что за новости?.. Так мы не договаривались!.. Получается какой-то музыкальный культ личности.

— А мы договаривались, — прекратила играть Вита.

— А мне почему не играешь? Я протестую!

— Потому что бывают Моцарты прыжка, а бывают и Сальери! — спрятала скрипку в футляр раздосадованная Вита.

Татьяна провозгласила через усилитель:

— Между прочим, в Древней Греции к чемпиону Олимпийских игр приставляли человека с флейтой. Когда спортсмен шёл по городу, то флейтист шёл за ним и свистел о том, что вот, мол, идёт великий спортсмен! Ах, обратите, пожалуйста, внимание на великого атлета!.. С годами ни к чему хорошему этот художественный свист, конечно, не привёл!..

Леонид мрачно взглянул на Гуся:

— Достал пистолеты?

— Конечно, достал. Дома лежат.

— А когда?.. — встрепенулся Леонид.

— Получишь от меня за пять минут до дуэли, — успокоил его Гусь.

— Ладно, а вызывать можно?

— Хоть сейчас, — с готовностью ответил Гусь.

— Я немного подожду, вдруг всё сообразуется… А может, лучше выбрать холодное оружие?.. Самое холодное оружие на свете — это слово "нет", — никак не мог решиться Леонид.

— Да отрави ты его мороженым, как Чацкий Софью… — посоветовал Гусь.

— Чацкий Софью мороженым не травил, это Арбенин отравил Нину мороженым… — машинально поправил его Леонид.

— Это неважно, кто кого, важен результат… и качество продукции… — заметил Гусь.

— Приготовиться к прыжку Ларионову, — объявила Елена.

Кто-то отодвинул Цветкова, массирующего колено Ларионову, в сторону.

— Это не массаж, а самодеятельность, — широко улыбнулся ему Босс. И сам принялся за массаж. По всему было видно, что у него в этом деле немалый опыт. — Ну, что же ты, мы же договаривались в двенадцать, — упрекнул он Ларионова. — Скоро и начало соревнований.

— Да… задержались… — замялся Вениамин.

— Задержались или задержали?.. — уточнил Босс. — Милиция, что ли?

Гусь переглянулся с Ларионовым:

— Да ты что, какая милиция? Нас дружинники задержали.

Босс достал из спортивной сумки икону, незаметно сунул её Гусю:

— А синяки?

Гусь быстренько передал икону Ларионову.

— Да с Жоркой-Интеллигентом подрались. Почему трафарет на майке не сделал?.. То да сё!..

— Вас там не обыскивали? — поинтересовался Босс.

— Да нет, слава богу!

— А богоматерь принёс? — спросил Босс.

Гусь вновь переглянулся с Ларионовым:

— Да забыл.