Фиби вздохнула. - Простите меня, - сказала она. - Я все время забываю, что мы говорим на разных языках. Я имела в виду, что вы же не пошлете меня в Штаты... э-э... колонии... потому что не хотите, чтобы англичане узнали о вашем местонахождении.

Дункан издал глубокий, размеренный и совершенно убийственный вздох. Затем, не обращая внимания на Старуху, сжал предплечье Фиби крепкой, но безболезненной хваткой, и потащил ее из комнаты в коридор. Не успела Фиби вымолвить слово протеста, как Дункан затащил свою невольную гостью в комнату, которая явно принадлежала ему самому.

Он подтолкнул ее к столу, образцу столярного искусства, который через два столетия наверняка стоил бы целое состояние на аукционе антиквариата, и силой усадил в кресло.

Фиби увидела свою сумку и часть ее содержимого, включая жалкие остатки наличности, разложенные на полированной столешнице.

Дункан ткнул указательным пальцем в деньги, лежавшие аккуратным веером.

- Где вы взяли эти бумажки? - спросил он, и на этот раз в его голосе слышалась не злоба, а удивление.

Взглянув на свои пожитки, а затем на Дункана, Фиби в миг ослепительного откровения поняла, что вдруг произошло невероятное. Ей каким-то образом удалось найти дыру во времени и проскользнуть в нее.

- Я боюсь вам говорить, - в конце концов неохотно призналась она.

Дункан, схватившись одной рукой за спинку кресла, а другой за край стола, наклонился, заглядывая ей в лицо. Он призывал с небес невидимую молнию, как будто обладал волшебством громовержца, и она обрушилась на голову Фиби.

- Пожалуйста, скажите, - настаивал он.

Фиби прикусила губу и на секунду вопрошающе подняла глаза на Старуху. Ее телохранительница медленно кивнула.

- Я пришла из будущего! - торопливо выпалила Фиби.

- Не понимаю, - покачал головой Дункан, прикоснувшись к ее лицу тыльной стороной ладони, оставившей после себя обжигающий след. По крайней мере, он не сказал: «Я тебе не верю».

- Я тоже не понимаю, - сказала Фиби, изо всех сил стараясь не разрыдаться. - Я занималась своими делами, в своем родном времени, и вдруг лифт пропал, и я оказалась здесь, а затем вы наткнулись на меня...

Он взял одну из банкнот, хрустящую двадцатку, и помахал перед ее носом.

- На этой бумажке написано «Соединенные Штаты Америки». Что это означает?

- То, что вы победили в войне, - ответила Фиби нетерпеливо.

Она по-прежнему пыталась осознать, что провалилась через трещину во времени и оказалась в другом веке. Было бессмысленно спрашивать себя, как это случилось, эту загадку она никогда не решит, хотя, конечно, могла попытаться. Насколько Фиби понимала, все, что в данный момент ей оставалось, примириться с обстоятельствами и постараться воспользоваться ими наилучшим образом. И попытаться разобраться в тех чувствах, которые вызывал в ней этот человек.

Дункан изящным движением поднялся во весь рост, держа в руке двадцатидолларовую бумажку и глядя на нее с безмолвным изумлением.

- Печатник, который это сделал, искусный человек, - сказал он, и тоскливая нотка в его голосе затронула какую-то струнку глубоко в душе Фиби. - Без сомнения, это какой - то фокус тори. Они пытаются высмеять наши попытки завоевать свободу.

- Вы требовали сказать правду, - заметила Фиби. - А теперь считаете, что я лгу, именно это я и предсказывала.

- Но как я могу вам поверить? - спросил он, встречаясь с ней взглядом. - Вы рассказываете мне какие-то чудовищные небылицы, совершенно невозможные вдобавок.

- Неужели? - спросила Фиби, обращая вопрос не только Дункану, но и себе. Она по-прежнему пыталась сама во всем разобраться, размышляя, поражаясь и удивляясь. - Ни в вашем, ни в моем веке почти никто не знает, что такое время. Все, что любой из нас может сказать наверняка, что время просто состояние разума, способ восприятия мира.