- Наоборот, - возразил он, - я знаю, что Дункан Рурк лучший из людей. Однако факт остается фактом: когда ему что-нибудь взбредет в голову, он считает, что все разумные люди согласятся с ним. Даже если они брыкаются и кричат. Что касается инцидента с погребом... Знаете, он однажды запер меня там в шутку, забыл про меня и отправился на охоту.

Фиби улыбнулась. - Наверно, он подумал, что там вы лучше сохранитесь, - сказала она, указывая на кресло у окна. - Садитесь, Алекс.

Он с большим трудом добрался до оконной ниши, прикрытой легкими газовыми занавесками, и сел. Достав платок из безукоризненно чистого голубого жилета, вытер лицо, шею и вздохнул.

- Мы с Дунканом выросли вместе, - оказал он после нескольких секунд напряженного молчания. - Он мне ближе, чем родной брат.

Улыбка сошла с лица Фиби. - Значит, вы были там, когда британский капитан высек его?

Алекс заметно поморщился и, так побледнел, что Фиби вскочила на ноги и налила ему чашку воды из графина, стоявшего рядом с ее неприбранной постелью.

- Он рассказывал об этом, да?

- Да - ответила Фиби. - Включая и affaires de coeur <Дела сердечные (фр.).> с миссис Шеффилд.

- Я в то время был в школе, - сказал Алекс между двумя глотками воды. Краски начали возвращаться на его лицо. - Мой отец поехал с мистером Рурком и Лукасом, когда они силой освободили Дункана, хотя едва не опоздали.

- Дункан сказал, что очень долго выздоравливал.

- Прошел целый год, прежде чем он поправился, - начал Алекс, его отсутствующий взгляд, казалось, застыл на какой-то далекой картине прошлого. - Дункан заболел воспалением легких, настолько он был ослаблен и едва не умер.

Фиби молчала, надеясь, что мысли Алекса следуют тем же путем, что и ее размышления. Если Дункан выжил после зверского избиения и последующей болезни, то Алекс тоже должен преодолеть свои несчастья.

- Знаете, он так и не сумел забыть об этом, - произнес Алекс. - Потому-то он и играет эту великолепную и ужасную музыку.

Фиби кивнула.

- Вы надеетесь убедить меня не выходить замуж за Дункана? - спросила она. Ей пришло в голову, что Алекс не считает ее ровней своему другу, все-таки она появилась из ниоткуда, неся какой-то вздор про лифты и прочие вещи, еще неизвестные в восемнадцатом веке. Кроме того, ее короткие волосы должны казаться им странными, поскольку в их время женщины не стригли свои, косы от колыбели до могилы.

Алекс покачал головой и сделал попытку улыбнуться.

- Нет, мистрисс. Он любит вас, хотя не скажет этого, пока тщательно не подготовится к объяснению, так что будьте с ним терпеливой. Теперь я по крайней мере знаю, что мой ближайший друг будет счастлив при условии, что ему повезет и он уцелеет на войне.

- А вы, Алекс? - спросила Фиби. - Вы собираетесь уцелеть?

Он неуверенно поднялся на ноги, опираясь на костыль, и Фиби понадобилась вся ее выдержка, чтобы не броситься ему на помощь.

- Посмотрим, - ответил он. - А пока что нам предстоит свадьба и я должен играть роль жениха. - Он помолчал, с нежностью глядя на нее. - Счастливчик он, наш Дункан. Будьте терпеливой с ним, Фиби, он хороший человек в глубине души, но иногда считает, что должен казаться плохим. Возможно, я знаю его лучше, чем кто-либо другой, и могу заверить вас, что он будет преданным мужем, потому что честь его вторая натура. Однако же, если вы обманете его, Дункан будет само воплощение ярости, и, хотя он не прогонит вас от себя, вам никогда больше не видать его доверия.

Фиби так и распирало при похвалах, расточаемых Алексом ее будущему мужу, но сердце ее ныло, настолько явно ее собеседник считал, что сам уже никогда не сможет изведать страсть и счастье.

- Вы прекрасный человек, - сказала она искренне. - В один прекрасный день, надеюсь, это произойдет скоро, мы увидим вторую свадьбу, вашу, и все будем радоваться.