|
Так уж устроено нынешнее общество, — ответил Флинн. — Общество собирает с улицы нежелательных ему граждан и отправляет их в тюрьмы, где имеются прекрасно оборудованные гимнастические залы. Что только способствует превращению вышеупомянутых граждан в еще более нежелательные для общества элементы. Ибо где, как не в тюрьме, им сам бог велел доводить себя до физического совершенства, а заодно изучать уголовное право, повышая тем самым уровень криминальной подготовки.
— Только так и можно выжить в тюрьме. Только так можно сбросить напряжение. Только так, доведя себя до изнеможения, можно уснуть. И научиться защищаться. — Знаю, — кивнул Флинн. — Так сколько? — Три года. С хвостиком. — Ну а по какой именно части ты специализировался? — По женской. — Разве это преступление? — удивился Флинн. — Знавал я людей, которые заслуживали за это одни благодарности, а не срок. — В моем случае они назвали это двоеженством. — И что же в наши дни принято называть двоеженством? — Ну, короче, меня застукали на том, что я был женат на девяти разных женщинах сразу. — Девяти! Ничего себе! О господи, дружище, ты и в самом деле в этом смысле уникум. Не можешь отказать даме, да? — Судья… Судья, который влепил мне срок, назвал это дурной привычкой, от которой следует избавляться. — Дурной привычкой с далеко идущими последствиями, я бы сказал. Разве матушка не объясняла тебе, что на свете существует такая штука, как развод? — Ну… это всегда происходило так быстро. И они, эти женщины, всегда так настаивали, чтоб все было по закону. Просто духу не хватало отказать и сознаться, что я уже был женат. Вернее, все еще женат. Короче, не успеешь обзавестись одной семьей и как следует к ней привыкнуть, как тут же — бац! — на горизонте уже маячит другая. И добро пожаловать к алтарю! — Ну ладно, Тейлор. Так выходит, ты женился девять раз подряд без каких-либо корыстных намерений? — Ничего я с этого не имел! Ничегошеньки, никакого прибытка! Кроме разве что свадебных подарков. Ну а сколько, спрашивается, кухонных наборов нужно человеку? Лично мне — так вообще ни одного… — Тейлор… — Просто мне нравятся свадьбы. Просто жуть до чего все это нравится, прямо с ума схожу. Нравится быть женихом. Все на тебя смотрят. Все тобой любуются. И родственники невесты всегда так радуются, просто счастливы принять в свою семью. А уж до чего я обожаю свадебные приемы! И первую брачную ночь!.. Да кто ж, скажите, этого не любит? Флинн изучающе смотрел на Тейлора. Да, он прекрасно сложен, чистая оливкового оттенка кожа, живые веселые глаза, темные вьющиеся волосы. Теперь Флинн понимал, что такому молодому человеку, как Тейлор, не составляет особого труда влезть в любую семью, где имеется дочь на выданье. Фигуркой именно такого жениха украшают обычно свадебный торт. Тейлор раскраснелся и одновременно мелко дрожал от холода. — Тюремный психиатр считает, что я гиперсексуален. Но она была… — Понимаю. Женщина. Уверен, она тебе очень помогла. — Просто она правильно поставила диагноз. — Не сомневаюсь. — Поэтому я и работаю здесь, мистер Флинн. Чтобы держаться подальше от женщин. Проторчал тут уже почти целых девять месяцев и, представляете, ни разу не женился! Даже и близко к этому не подошел. — Ты просто молодчина, парень! Так держать! И все мы, отцы, имеющие дочерей, будем тебе страшно благодарны. — Одной жены слишком много, — с несчастным видом пробормотал Тейлор. |
