— Мне приказано отвечать на ваши вопросы, мистер Флинн. Я на них отвечу. И лишь говорю, что мне все это обрыдло.

— Почему так?

Майор скривился, словно ему ради обеспечения национальной безопасности приказали съесть живую змею.

— У нас был хороший отдел. Крепкая команда. И все разлетелось вдребезги.

— Вы говорите про Отдел авиационной разведки 11 В.

Лицо майора дернулось: ему не понравилось, что Флинн знает внутренние обозначения структурных подразделений Пентагона, тем более занимающихся разведкой.

— И работали мы хорошо, — добавил майор.

— Чем конкретно вы занимались в то время?

Взгляд майора затуманился.

— Вы знаете, что вам разрешено отвечать на все мои вопросы.

Чуть раньше Флинн получил всю необходимую информацию от специальной группы, которую создали в Пентагоне для расследования этого происшествия.

— Мы вели постоянный контроль за авиационными подразделениями по обе стороны советско-китайской границы.

— Очень ответственная работа, — покивал Флинн. — Хотя события на той самой границе редко привлекают пристальное внимание общественности. Майор, может, в тот момент там происходило что-то экстраординарное и именно оттуда тянется ниточка…

— Что-то я вас не понимаю.

— Как по-вашему, накануне того печального для вашего отдела происшествия на советско-китайской границе жизнь не выхлестнулась из привычного русла?

— Войска по обе стороны границы находятся в постоянном движении. Словно идет беспрерывный тренировочный матч. Первые переводят батальон на тысячу двести километров к северу, вторые — два батальона на две тысячи километров к югу. Первые перебрасывают на юг целую дивизию. И так далее.

— И что все это означает?

— Война нервов. Учения как для войск, так и для штабистов.

— Как вы это воспринимаете?

— Просто. Русские играют в шахматы, китайцы — в маджонг.

— Дорогие игры.

— Они затянулись на годы.

— То есть вы говорите, что ничего необычного тогда не происходило?

— Почему вы спрашиваете, мистер Флинн?

— Элементарно, майор. Если выводится из строя ваш отдел, вполне разумно задаться вопросом: может, кому-то не хочется, чтобы вы что-то увидели?

— А. — Майор разглядывал свои стоящие на полу ноги. Должно быть, сравнивал, одного ли они размера. — Нет, ничего экстраординарного не происходило. Насколько мне известно. — Он вскинул глаза на Флинна, просиял. — Обе стороны повторяли одни и те же маневры с периодичностью в восемнадцать месяцев. Мы еще гадали, а известно ли им об этом.

Улыбнулся и Флинн:

— Может, вам стоило позвонить им и рассказать об этом? Чтобы они зря не гоняли людей.

— Может, и стоило.

Флинн полотенцем стер пот со спины.

— И в один прекрасный день, субботним утром, вы выходите из дома, насвистывая веселую мелодию, с клюшками для гольфа, и обнаруживаете на переднем сиденье большой конверт из плотной бумаги, а в нем — сто тысяч долларов.

— Совершенно верно.

— В тот вечер вы автомобиль не заперли?

— Нет. Мы с Бетти вернулись с вечеринки поздно. Наверное, я забыл запереть дверцы.

— Рядом были другие автомобили? Я хочу сказать, вы оставили свой на стоянке?

— Нет. Под навесом у нашего дома. В Александрии.

— И что вы сделали?

— Вернулся в дом и позвонил майору Уиллиджеру.

— Кто такой майор Уиллиджер?

— Мой напарник по гольфу.