«Но ведь он сам стремился к этому, — подумала Анцелла. — Он окутывал тайной свою любовь ко мне, потому что хотел скрыть ее от маркизы, а не от матери!»

Она чувствовала себя так, словно у нее разом отняли гордость и счастье. Как она могла быть настолько слепой и наивной, чтобы думать, будто князь добивается чего-то иного? Он хотел сделать из нее не более чем любовницу! Душевный подъем, который, как ей верилось, завладел также и его сердцем, оказался всего лишь иллюзией.

Но ведь ее предупреждали. Доктор Гровз обращал ее внимание на опасность, но она не захотела слушать.

Анцелле казалось, что она ступила на самое дно черного ада, где покоились ее растоптанные идеалы. Все, во что она верила, что когда-либо любила, потеряло свою ценность и смысл.

Как же я могла быть настолько глупа, все больше впадая в отчаяние, задавала она себе один и тот же вопрос.

Она долго лежала, страдая, пока наконец острая боль не пронзила ее тело и сознание. Тогда, опустошенная, она наконец уснула.

И вот теперь, сидя в постели, она вспомнила все случившееся вчера, но думала, однако, исключительно о Марии. Она знала, что старой служанке, как никому другому, будет очень не хватать княгини.

— Мне очень жаль, Мария, — повторила она.

— Это все из-за негодяя Бориса, — со злостью сказала Мария. — Он вечно плел интриги, княгиня всегда нервничала после его рассказов.

— Это… он дал ей письмо? — спросила Анцелла.

— Госпожа маркиза написала его и положила, как у нас принято, на столе в холле. Борис вскрыл письмо над паром, как он это часто проделывал, и, прочтя, тут же побежал наверх показать ее сиятельству.

При одной мысли о письме и о том, что оно открыло княгине, Анцелла вновь почувствовала пронзившую ее боль.

— Он никчемный, злой, — продолжала Мария. — Я всегда ненавидела его, мадемуазель. И он меня ненавидит.

Анцелла не могла удержаться от того, чтобы не задать волнующий ее вопрос:

— Ее сиятельство… сказала мне, — заикаясь, произнесла она, — что Борис… утопил девушку, которая была обручена с князем. Это правда?

Мария отрицательно покачала головой.

— Он сделал все, чтобы княгиня так подумала, потому что хотел ей угодить. Этот обманщик сказал также, что вытолкнул в окно танцовщицу, которой князь симпатизировал.

— Значит… неправда? — задохнулась Анцелла.

— Да что вы?! — несколько оживилась Мария. — Княжна Наташа плавала с друзьями в море. Они устроили в воде возню и не заметили, как ее схватила судорога. Попытались спасать, но было уже поздно — она захлебнулась!

— А… танцовщица?

Анцелла понимала, что такая дотошность выглядит неуместно, но она обязана была все узнать.

— Это была случайность! Актеры рассказали князю, как все произошло на самом деле. Бориса при этом вообще не было.

Анцелла облегченно вздохнула.

— Он всегда похвалялся, стремясь заполучить расположение княгини, и постоянно рассказывал ей подобные небылицы. Якобы он во всем участвовал лично. — Мария произнесла это с презрением в голосе. — Она иногда не верила ему и посмеивалась в его отсутствие: «Мария, у него много слов, но мало дела». Но когда нервничала или же сильно уставала, ей хотелось верить в его рассказы. Тогда она и несла несусветную ерунду, утверждая, что Борис сделал все это по ее приказу.

— Я понимаю, Мария, — тихо сказала Анцелла.