— Вот именно, на третье место он хотел попасть, думал, что ему удастся удержать лошадь, перед ним были Сарновский и Бялас, а тут ни с того ни с сего один свернул к бровке, второй замедлил ход и прибился к куче, словно они по команде споткнулись. Так что Болек оказался первым. Он говорил, что должен был скакать Замочек, а тут Мазарини как раз был в форме, ну, и выиграл на голову. Вот откуда фукс…

— А что там насчёт мафии? — перебила я, разворачивая программку. — Почему, интересно, они застолбили именно вторую скачку и чего им надо?

— С Репой у них какой-то уговор есть, пустят лошадь, которую до сих пор прятали. Глебовский уже из моды выходит, к тому же Капуляс грозится, что его лошади первыми придут. Что-то они там затевают, потому что Липецкий или там Езерняк вообще с такими типами не разговаривают. А эти, во второй скачке… Сами посмотрите, кто участвует. Лучше уж мафия, чем эти ломжинские жлобы.

— Ну, тогда победит Батька, — решила я. — Он лезет вперёд, а в этом году ещё не выиграл ни разу.

— Ты что, не видишь, на ком он скачет?! — возмутилась Мария. — Да эта лошадь вообще в расчёт не идёт!

— Скажем так: в расчёт идёт, но умеренно. Но ведь ты же слышишь, что Вальдемар говорит: не лошади придут, а уговор.

— Из этого уговора по твоим словам получается, что абсолютно все будут лезть вперёд. А если будут лезть вперёд. Батьке там делать нечего! Капуляс просыпается только во второй половине сезона…

— Болек вообще говорит, что новая мафия объявилась, — сообщил Вальдемар, отрываясь от программки. — Они уже под конец прошлого года начали выступать. Русская мафия вроде бы. Такой здесь бандитизм развели, нож к горлу приставляют или дубинкой помахивают и велят платить.

— Кому?

— Не знаю, потому что Болек как-то неясно говорил и все намёками.

— Мало было наших, ещё и русские. Нужны нам они, как дыра в мосту! — сокрушалась Мария. — Они что, букмекеров подкарауливают?

— Подкарауливают тех, у кого денежки водятся, так что очень может быть, что именно букмекеров.

Какая-то мысль мелькнула в моей голове и погасла. На миг у меня возникло ощущение, что эта проблема мне знакома, словно я уже слышала или видела нечто в этом роде… Но я была занята выбором лошадей и не успела вспомнить, что же это такое было. Из нашей болтовни постепенно стало что-то получаться, мне удалось выбрать ставки. Только Осика мне мешал, потому что в этот день он скакал четыре раза. Осика ни в коем случае не упускал ни малейшего шанса заработать в этом году звание кандидата в жокеи. Ему не хватало только двух побед. Он крепко удорожал мне игру. Я твёрдо решила поставить на него, особенно в первой скачке. Нет, без Осики играть не буду!

— А я этого Болека вставил везде, где можно, — решился пан Вальдемар. — Черт их знает, как они поскачут, а он сам по себе никакую лошадь придерживать не станет.

— Мы ещё не знаем, какую лошадь снимут, — заметила Мария и потянулась к холодильнику за пивом похолоднее.

— Попробую завтра позвонить туда, а потом перезвоню тебе, — ответила я. — Если у меня не получится, ты позвони мне вечером или в субботу утром.

Сведения о снятых лошадях сообщал накануне скачек автоответчик. Об этом знал весь город, и номер, естественно, непрерывно был занят, так что шансы прорваться появлялись только около полуночи. Если принять во внимание, что я все ещё не рассталась с решимостью поставить утром на целый день, мне необходимо было знать все о снятых лошадях. Я скрипнула зубами, вспомнив недобрым словом председателя совета, и решила прикипеть к телефонной трубке.

— Ну ладно, оставим в покое эту вторую скачку и посмотрим, что там дальше, — предложила Мария.