– Любопытно, – Островский остановился и пристально посмотрел на помощника. – Что ты увидел?

    – Вечность, – гигант вздохнул. – Мы стояли на дне ущелья перед островерхой скалой из черного гранита и видели в ее недрах вход в Вечность. Чтобы войти, нам следовало написать на воротах легендарную Формулу, но для этого нам нужно вспомнить ее, а вспомнить никак не получалось.

    – Мы все-таки вошли в ворота?

    – Этого я не видел. Но я помню, кто был среди нас.

    Островский взглядом указал на дверь палаты Туманова. Джонатан кивнул и показал два пальца.

    – Очень любопытно, – Островский задумчиво потер подбородок. – А ее братца там не было?

    – Думаю, нет. Но там был кто-то пострашнее Хамелеона, или что-то пострашнее… и гораздо опаснее. Я не знаю – что, но это там было. Этот новый враг пытался нам помешать.

    – И какой ты можешь сделать вывод?

    – Не уверен, что он вам понравится, Всеволод Семенович.

    – Переживу. Говори.

    – Наш истинный враг не Хамелеон. Настоящий враг хитрее, сильнее и беспощаднее зверя-невидимки. И он угрожает не только Вечным, но и Хамелеонам, и людям… Всему миру!

    Джонатан оборвал себя на полуслове. Островский смотрел на старого товарища с таким удивлением, будто видел его впервые. Причина была понятна. Отчаянный рубака, отважный воин, Джонатан боялся того, что пригрезилось в вещем сне. Бригадир знал помощника не первый век, но ни разу не видел его в таком состоянии, ни разу даже не заподозрил, что Джонатан может чего-нибудь бояться.

    – Смелее, Смотритель, – тихо сказал Островский. – Кто наш враг?

    – Я не знаю, – Джонатан шумно выдохнул и утер со лба испарину.

    – Понимаю, – Всеволод кивнул. – Смотритель не обязан рассказывать свой сон, если не хочет. Но… я клянусь хранить имя врага в строжайшей тайне! Его не узнает никто, кроме нас с тобой. Пойми: чтобы сражаться, нужно знать, с кем!

    – Я не знаю его имени, бригадир. Простите.

    – И вы простите, господин новый Смотритель, – Островский коротко поклонился.

    – Оставьте эти церемонии, Всеволод Семенович, – Джонатан поморщился. – Я не собираюсь задирать нос.

    – Одобряю, – бригадир кивнул. – Кажется, мы шли обедать? Так идем. Война войной, а обед по расписанию.

    Джонатан кивком выразил согласие, но его притормозил телефонный звонок. На связи был майор ФСБ Федотов.

    – Алло, разведка? Ты стоишь или сидишь?

    – А что? – Джонатан насторожился.

    – Сядь, чтоб не рухнуть! – торжественно сказал майор. – Мы нашли контуженного братца твоей девицы! Если интересно, можешь приехать посмотреть. А можешь вообще забрать его для комплекта. Он у нас, в камере.

    – Серьезно? – Джонатан нахмурился. – Никто не пострадал?

    – Ну, как тебе сказать, – Федотов хмыкнул. – Кроме него, нет. Он в холодильной камере. С дырой в затылке. И знаешь, какого калибра пуля?

    – Семь шестьдесят две, – почти шепотом ответил Джонатан.

    – Так точно! Этот парень отыскался в лесу, неподалеку от хитро замаскированной деревни, где мы прихватили девицу!

    У Джонатана в голове вдруг что-то звякнуло, и кусочки мозаики наконец сложились в картину.