— Эфиоп, твою мать!

Женя упер дробовик прикладом в пол, одной рукой передернул затвор, жахнул еще. Промах. Дорога стала чуть ровнее, и Женя рискнул отпустить поручень и прицелиться поточнее. Бах! Заряд картечи попал в квадр, разнес задний фонарь. Беглец обернулся, дал еще одну очередь, но в этот момент его машину подбросило на очередной кочке и он, нелепо взмахнув руками, вылетел на дорогу. Квадр, лишившись управления, уполз на обочину и, уткнувшись в ствол дерева, заглох.

Ганс ударил по тормозам и Женя, выскочив из машины, подбежал к лежащему на земле человеку. Пинком отшвырнул подальше автомат и направил ствол ружья на негра — теперь это было ясно видно. Подошел Грубер, посмотрел, выдал по-немецки заковыристое ругательство. Женя заценил.

— Знаешь его? — спросил Женя.

Ганс не знал русского, но вопрос понял.

— Еще бы! Это вождь племени, где нас держали. Тот еще ублюдок. Садист, каких мало.

Он говорил по-немецки, но по выражению лица было нетрудно догадаться.

— Что с ним делать будем? Судить?

Немец и в этот раз догадался. Он отрицательно помотал головой и с кровожадной ухмылкой провел большим пальцем себе по горлу. А потом протянул руку за ружьем.

Обратная дорога заняла с полчаса. В пылу погони Женя не заметил, как далеко они успели уехать. Чтобы вернуться, ему пришлось осваивать квадроцикл — он никогда не садился за руль даже мопеда. Но времени на это ушло немного. Пока Ганс обыскивал тело вождя и утаскивал его в лес, Женя уже разобрался с управлением и вскоре не спеша катил по дороге позади «Лендровера».

Клауса Лори нашли, он был жив. Его оглушили, метнув сзади в голову камень, а потом связали. Видимо, не хотели лишаться ценной рабсилы. Все четверо остававшихся негров были мертвы. Двоих убил Женя, еще одному Ганс, стреляя по вспышке, раздробил плечо и тот истек кровью. Известие о смерти вождя было встречено радостными восклицаниями и высказываниями в стиле «туда ему и дорога» и «Пусть отправляется в свой негритянский ад, schwarzes schwein». Этого племени можно было больше не опасаться. Но могли быть и другие! Нужно было как можно быстрее перевозить людей и имущество в замок. Женя с ужасом думал о том, что могло бы случиться, если бы ему не приспичило порефлексировать на свежем воздухе. Но зато положение с оружием существенно улучшилось. Самым ценным приобретением был, конечно же, АКМ. Еще с трупов собрали две помпы, британский десятизарядный карабин Lee-Enfield, около сотни патронов разного калибра, несколько дешевых раций, ножи, фонари и прочую мелочевку. О патронах Женя теперь не беспокоился — в форте через канал он натащит любых.

Еще был один момент, приятный и неловкий одновременно. У эфиопского вождя нашли пистолет. Женя, когда узнал, удивился: почему вождь решил стрелять из автомата, ведь из пистолета было бы, наверное, удобнее и точнее. Пистолет был немецкий, «люгер» модели P08, с кобурой и запасной обоймой. И его торжественно, при всех, вручили Жене. Он смущался и краснел, но в глубине души ему было весьма приятно видеть такую оценку своих дел и осознавать, что она, может, и не в полной мере, но заслуженная.

День 7

Наутро Женя с Ольгой, нагрузив прицеп квадроцикла первой, наименее ценной, партией имущества, двинулись искать дорогу к замку. Вальдо предлагал взять джип, но Женя, подумав, отказался. Пусть в замке издалека видят, что едут свои, а то еще пальнут ненароком. По прикидкам, пешком по прямой выходило километров пятнадцать. Дорога идет почти прямо на север, так что вкругаля до форта должно было выйти в пределах двадцати-двадцати пяти километров.