– То есть это было не ограбление?

– Какое ограбление, Паша! Деньги на месте, документы, часы, мобильник. Нет, Паша. Не ищи легкого ответа. След к тебе тянется, к твоим скелетикам.

– А что это за мужик там сидит? Видишь?.. Чего он ждет? Что высматривает? Подойдем?

Но мужик услышал их разговор, подошел сам и сказал:

– Я слышу, обо мне речь. Ничего я здесь, ребята, не высматриваю, поздно уже. Это моего сына убили. А вы, наверно, и есть тот самый Пафнутьев?

– Да, тот самый… Павел Николаевич.

– Мой сын был у вас сегодня утром. Он хотел посоветоваться, как ему быть, жить дальше.

– Я посоветовал ему срочно уезжать из города и никогда здесь больше не появляться. Но он, как видите, меня не послушался.

– Нет, не так дело было. Он послушался, сегодня должен был уехать, но не успел. Хочу, мол, с этими вот местами попрощаться. Попрощался, как видите. Хорошо попрощался. – Мужчина отвернулся и вытер рукавом глаза. – Винить кого-то язык не поворачивается. Сегодня к нам домой заходил их товарищ. Третий. Поговорили мы. Завтра утром уезжает в Запорожье. Он там живет.

– Не надо бы ему ехать в Запорожье, – сказал Пафнутьев.

– Почему? – не понял мужчина.

– Настигнут.

– Как же они его там найдут? Город большой, чуть ли не миллион жителей.

– Я бы нашел… – Пафнутьев помолчал. – За час. – Павел кивнул на участок тропинки, залитый кровью, и продолжил: – Эти ребята так быстро не управятся. Они найдут его к вечеру первого дня своего там пребывания.

– Что же ему делать?

– Бежать, не оглядываясь.

– Куда?! – в полной беспомощности воскликнул мужчина.

– Кольский полуостров, Забайкалье, Камчатка, Дальний Восток, Курильские острова. Мне продолжать?

– Но это же ломка всей жизни!

– А разве это жизнь? – Пафнутьев опять кивнул в сторону кровавого пятна на тропинке.

– Неужели найдут?

– У меня на этот счет нет никаких сомнений, – медленно, по складам проговорил Пафнутьев. – В первый же день после своего приезда в город Запорожье.

– А сам-то он знает, что не надо бы ему в тот город возвращаться?

– Все он знает. С вашим сыном я при нем разговаривал.

– Как же такое понимать? Уже два трупа, а он едет в Запорожье?

– Хотите знать мое мнение?

– Да не возражал бы.

– Слабак. Я не говорю, что он не верит, выражаюсь иначе – ему не верится.

– Поверит. Когда с ним случится что-нибудь похожее. – Мужчина тоже кивнул в сторону кровавого пятна на тропинке.

– Если успеет, – добавил Пафнутьев.

– Не понял.

– Спохватится, мол, что-то обстановка незнакомая. А это он уже на том свете, – с усмешкой пояснил Пафнутьев.

– Ну и шуточки у вас.

– Куда деваться – профессиональные.

Сам Шаланда сидел в садике, под яблоней, за небольшим столиком, сколоченным наспех из неструганых досок. По другую сторону столика, подперев кулачком подбородок, расположилась Евдокия Ивановна, сбоку пристроился Худолей.

– Присаживайся, Паша. – Шаланда шлепнул ладонью по свободному месту на скамейке. – Мы скоро заканчиваем.

– Как поиски? – спросил Пафнутьев.