Тэш отхлебнула чаю и лениво потянулась, скинув туфлю. Сейчас нельзя переживать из-за того, как она вела себя вчера вечером. Тэш все еще чувствовала себя замечательно тепло и сексуально от прикосновения Хуто во сне. Она закрыла глаза и оживила в памяти поцелуй.

Но эйфория продолжалась недолго.

Когда Тэш, пошатываясь, вошла в кухню в надежде получить здесь крепкий кофе, круассаны и какую-нибудь английскую газету, то обнаружила вместо этого лишь половину грейпфрута, Паскаля и наполовину собранную сбрую.

— Как же это делается? — нетерпеливо простонал отчим, пытаясь присоединить ободок к удилу.

— Дай, помогу. Нужна уздечка. — Тэш начала собирать вместе мягкие, толстые полоски кожи.

— Ты уже… э… recuperet.. э… оправилась от вчерашнего?

— Э… да. Вроде бы. А что я вытворяла?

— Ты пела «Дом……. э… quelque chose… и стояла на голове. Затем ты расплакалась и потеряла сознание.

— На самом деле? Боже!

— Александра сказала, что это я виноват, что-то не то приготовил.

Паскаль фыркнул.

— Ну… у меня очень нежный желудок.

— М-м-м. — Паскаль начал стучать пальцами по столу. — Я достану selleдля твоего коня.

Он хихикнул, вскочил и выбежал из кухни.

Трясущимися руками Тэш налила себе чашку кофе и задумалась: а стоило ли Великобритании присоединяться к Европейскому сообществу?

Чуть позже она стояла у деревянной перегородки и смотрела на оскаленные зубы своего нового дареного коня, держа в руках его «selle» (оказалось, что так по-французски называется седло). Гнедой смотрел на нее презрительно. Паскаль несколько раз называл ей его имя, но Тэш так и не запомнила.

— Я буду звать тебя Снобом, мой французский друг.

Конь презрительно фыркнул в ответ.

Она надевала на него сбрую добрые пятнадцать минут, уворачиваясь от укусов и ляганий копытом. Тэш пришла в отчаяние. Она уже очень давно не ездила верхом и, наверное, даже не сможет вставить ногу в стремя.

Почувствовав ее неуверенность, Сноб потащил девушку в сторону; его красные глаза горели демоническим огнем.

Снаружи, на ступенях дома, сидела Полли, одетая как скво.

— Хау, — сказала она, приветствуя Тэш на индейский манер.

Тэш слишком нервничала, поэтому только мрачно улыбнулась в ответ.

— Какая у тебя большая cheval! — закричала Полли.

— Что? Ах да.

Сноб кружился вокруг Тэш. Казалось, что седло слишком высоко. И, скорее всего, даже если она и подпрыгнет так высоко, чтобы достать, то перевернется и упадет с другой стороны. Пока Тэш размышляла, Сноб смотрел на нее с французской неприязнью. Он выглядел как лис — рыжеватые уши дергались, хвост на конце был соломенно-желтый.

Тэш почувствовала, как внутри нее возрождается безмерная любовь к лошадям.

— Хорошо же, снобистский лис. — Нет, это не звучит. — Рыжий Сноб. Нарекаю тебя этим именем и благословляю тебя и всякого, кто опустит на тебя седло.

И с ловкостью, поразившей ее саму, Тэш запрыгнула на лошадь.

Сноб (хотя он оставался в полном неведении относительно того, что это его новое имя) был крайне раздражен, лишившись законного развлечения — наблюдать, как на него пытаются взобраться. Глубоко обиженный, конь встал на дыбы и скинул Тэш.

— Tu tombes! — закричала Полли.

Она смеялась так громко, что тоже скатилась со ступеней на землю. Появилась Александра и стряхнула пыль с рыдающей маленькой скво.

— Как ты, дорогая? — спросила она у Тэш.

— Просто… потрясающе. — Тэш потерла спину.