Тэш задержала дыхание, когда услышала вопрос Найла.

— Ты спишь? Пожалуйста, проснись…Тэш!

Крепко сжав Флампса, симпатичного плюшевого барсука, единственное свое оружие против маньяка, чувствуя себя ужасно виновато, она промолчала.

Казалось, Найл целую вечность шел через комнату. Он дважды пробормотал «черт» — когда его нога запуталась и брошенной одежде, и когда по ошибке открыл дверцу гардероба. Когда Найл наконец вышел в коридор, Тэш облегченно вздохнула и сразу же пожалела, что притворилась спящей.

Мучимая угрызениями совести, она скинула Флампса на пол.

Затем Тэш зарылась головой в подушку и вознаградила себя изысканным сном, в котором Хуго и Найл дрались из-за нее на средневековом банкете. Она медленно пила из высокого бокала шампанское и была одета в черный бархат. Нет, это не бархат. Она прислонилась к мраморной колонне, на ней красовалось ярко-алое шелковое платье, плотно облегавшее каждый изгиб ее удивительно стройного и гибкого тела.

Найл кричал, что любит Тэш больше жизни и ради нее пройдет босиком всю пустыню Гоби. Хуго вопил, что ради нее переплывет Атлантический океан в девятибалльный шторм со свинцовым грузом в трусах. Репортер из «Дейли мейл» записывал все это в блокнот на спирали, а в углу комнаты восседала взбешенная София (на удивление уродливая в своем сером нейлоновом комбинезоне). Огромный вышибала у парадного входа не пропустил Макса.

— Но я пришел сказать Тэш Френч, что люблю ее больше всех! Я ради нее возьму сотню крученых один за другим! — кричал он.

Глава двадцать четвертая

Александра сидела за столом в ожидании, когда закипит чайник, и раздумывала над проблемой старшего сына. Еемилый, самоуверенный Мэтти принимает все слишком близко к сердцу. Она так и не преуспела в своих попытках помочь ему. Александра уставилась на беленные известью стены в поисках вдохновения.

И тут ее озарила гениальная идея. Теперь она совершенно точно знала, как помочь Мэтти. Но как же это осуществить? Придется постараться, чтобы все это организовать, но трудности никогда ее не останавливали. Александра была прирожденная авантюристка.

Она в восторге вскочила и отправилась искать телефонную книгу, оставив чайник яростно свистеть на конфорке у нее за спиной.

Майкл обнаружил надрывающийся в одиночестве чайник десять минут спустя. Воды в нем осталось только на донышке. Майкл взял с крючка над раковиной последнюю чашку и отправился на поиски заварки. Но он не преуспел в своих поисках, сдался и выпил стакан апельсинового сока.

В следующую минуту с ним чуть не случился сердечный приступ: какая-то старуха с лицом, напоминающим нечищеную замшу, и с полной корзиной пятнистых яиц внезапно появилась у него за спиной.

К счастью, в этот момент на кухню ввалился сонный Паскаль в полосатом халате. Он улыбнулся Майклу, затем заметил женщину, которая, засучив рукава, толстыми корявыми пальцами усердно скребла засохшую кастрюлю.

— Bonjour, Valerie! Са va? — воскликнул Паскаль и, к немалому удивлению Майкла, запечатлел два слюнявых поцелуя на щеках старухи, которая сразу вся засветилась, как свинья, получившая трюфель.

Они начали болтать по-французски. Майкл, который гордился своими познаниями в области иностранных языков, не понял ни слова.

— Э… прости, что прерываю ваш оживленный диалог, Паскаль, но мне интересно, каковы мои шансы найти сегодня этих чертовых рабочих? — вмешался Майкл.

Удивительно невоспитанно — не обращать на него никакого внимания. В конце концов, он же гость — хотя меньше всего ему хотелось быть представленным этой старой карге.

— Э? — Паскаль не настолько проснулся, чтобы понять такое сложное английское предложение.

— Люди для работы в амбаре, — произнес Майкл медленно и отчетливо.