Изменить размер шрифта - +
Кто-то говорил, какой мягкий теперь халат или полотенце, а плюшевый медвежонок Уютик, смеясь, прятался под подушку или заползал под кресло.

— Он просто радовался тому, что люди довольны.

— Нет, смех был каким-то маниакальным. И его глаза блестели. Как он вообще пробирался в эти дома, чтобы прятаться и смеяться?

— Ты хочешь сказать, что Уютика следовало обвинить в незаконном проникновении в жилище?

— Абсолютно. И он прикрывал пасть лапой, когда смеялся. Я всегда думал, что он не хочет, чтобы кто-то видел, какие у него зубы.

— У Уютика были гнилые зубы? — спросила она.

— Я думаю, что он прятал зубы, потому что они были длинными и острыми. В четыре или пять лет мне снились кошмары, если в кровать мне клали плюшевого медвежонка. Это был Уютик, и он пытался прокусить мне сонную артерию и выпить всю мою кровь.

Она кивнула.

— Теперь мне многое становится ясным.

— Может, мы откроем магазин игрушек, если уйдем из полиции? — предложил Майкл.

— Сможем мы управлять магазином игрушек и иметь оружие?

— Почему нет?

 

Глава 72

 

Сидя за кухонным столом в квартире Майкла Мэддисона, Синди Лавуэлл, используя пинцет, вытащила последнюю деревянную щепку из левого глаза Бенни.

— Как он выглядит? — спросил тот.

— Пока ужасно. Но заживет. Ты им видишь?

— Как сквозь туман. Но правый глаз видит отлично. Мы сейчас не такие уж красивые.

— Скоро станем. Хочешь что-нибудь выпить?

— А что у него есть?

Синди подошла к холодильнику, проверила.

— Девять видов прохладительных напитков и пива.

— Сколько пива?

— Две упаковки по шесть бутылок.

— Принеси одну мне.

Синди принесла обе. Поставила на стол. Они открыли по бутылке «Короны», глотнули пива.

Ее сломанная кисть практически срослась, хотя прежняя сила в руку еще не вернулась.

Квартирка у Мэддисона была маленькая. Кухню и гостиную не разделяла стена. Поэтому, сидя за кухонным столом, они могли видеть входную дверь. И услышать, как поворачивается в замке ключ.

Мэддисон умер бы, едва переступив порог. Они очень рассчитывали, что сучка будет с ним, и тогда не пришлось бы гоняться за ней по городу.

О’Коннор была бесплодной, Синди ее жалела, но все равно хотела убить.

— А кто этот татуированный парень? — спросил Бенни, открывая вторую бутылку.

— Я тоже об этом думала.

— Он не из Старых людей. Должно быть, один из нас.

— Он сильнее нас, — напомнила она Бенни. — Гораздо сильнее. Он надрал нам задницу.

— Новая модель.

— Не выглядел он как новая модель, — возразила она. — Я думаю, причина в вуду.

Бенни застонал.

— Давай обойдемся без вуду.

Иногда Бенни воображением напоминал Эпсилона.

— Татуировка на лице похожа на веве.

— Это все бессмыслица.

— Веве — рисунок, который символизирует собой одну из астральных сил.

— Я опять тебя не понимаю.

— Кто-то сотворил мощное заклятье, покорил бога Конго или Петро и наслал его на нас.

— Конго в Африке.

— Есть три разновидности вуду, — продолжала объяснять Синди. — Рада использует силу богов добра.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь?

— Конго и Петро используют силу двух различных групп богов зла.

Быстрый переход