Мод задумалась, а затем повернулась к Зенсиль и спросила:

– Сколько же стоит оплатить обучение за семестр в университете?

– От двадцати до двадцати пяти тысяч рандов, – тут же отозвалась та.

Конечно, для этой семьи сумма была неподъемной. Просто невозможной.

– А что ты изучала в университете? – снова спросила Мод.

– Английский и французский. Я говорю на африкаанс и очень прилично на ко́са. Английский я учила с пятого курса, а французский – еще со времен гимназии. Но я хочу учиться дальше, и выучиться на преподавателя иностранных языков.

Силуэты Бантуны и ее девочек медленно расплывались перед взором Мод, а на их месте проступала другая картина. В кресле сидела другая женщина, а с обеих сторон стояли ее дочери. То была их милая, слабая, бледная мать. С одной стороны от нее вполоборота стояла Шарлотта, с другой же прямо в камеру серьезно глядела сама Мод. Это фото цвета сепии стояло в рамочке на комоде в спальне Мод. Фото было сделано через пару месяцев после смерти любимого папочки, когда Мод пошла учиться в университет, чтобы позже стать учительницей.

Что-то зашевелилось в душе у Мод. Какая-то мысль свербила у нее в голове, но Мод даже сама для себя не смогла бы ее точно сформулировать.

Она взглянула на часы и поднялась со стула.

– Спасибо за чай и за вкусные сконы.

– Это мы должны благодарить Вас за спасение Саку от этого ублюдка, – отозвалась Бантуна.

Мод встретилась с ней взглядом. И решилась.

– Вы будете завтра дома? – спросила Мод.

– Я почти всегда дома, – удивленно ответила Бантуна.

– Тогда завтра во второй половине дня я вернусь.

– Мы будем Вам рады.

Потом Мод обратилась к Зенсиль:

– Не против проводить меня до автобуса?

– Конечно, пойдемте, – ответила та.

Когда они подходили к торговому ряду, Мод тихонько сказала Зенсиль:

– Мне нужно в аптеку натуральных препаратов. Будь любезна, прогуляйся до того переулка. Только Бога ради, не заходи внутрь. Сделай вид, что не имеешь понятия, что там произошло. Прикинься дурочкой. Постарайся разузнать, чем все закончилось для того мужчины.

Зенсиль кивнула.

– Как скажете, – шепнула она с намеком на улыбку.

Они разделились, и Мод пошла в аптеку, а Зенсиль – вперед. В аптеке Мод приобрела две бутылки «Силы жизни». Выйдя обратно на улицу, она увидела, что Зенсиль уже спешит обратно. Она взяла Мод под руку и сказала:

– Я провожу вас на автобус.

Мод обратила внимание, что девушка немного запыхалась. Отойдя подальше от магазинов, Зенсиль тихим голосом заговорила:

– Мне повезло, и я столкнулась со знакомым полицейским. В начальной школе мы учились в одном классе. Он охраняет вход в переулок, и никого не пропускает внутрь. Я разглядела за его спиной нескольких полицейских. Он рассказал мне, что там было совершено разбойное нападение на белого мужчину. Возможно также, что там произошло какое-то сексуальное преступление, потому что у пострадавшего была расстегнута ширинка и… в общем, вы понимаете. Когда приехала скорая, он пребывал в глубокой коме. Очевидно, медикам пока не ясно, сможет ли он выкарабкаться.

Голос предательски изменил Зенсиль. Мод ощутила знакомое чувство: ледяная жидкость потекла по ее венам, и сознание обрело кристальную ясность. Мод остановилась.

– Зенсиль, этот человек уже совершал такое прежде. Он изнасиловал маленькую девочку.

Она наскоро пересказала девушке события, происходившие во время круиза по реке Замбези – как она видела, что Питер отлучался с яхты как раз в то время, когда произошло изнасилование одиннадцатилетней девочки, которая серьезно пострадала и оказалась в больнице.