Небольшой капитал, который оставался у них после продажи дома, во время войны незаметно растаял. Им с Шарлоттой повезло, что после смерти матери они смогли остаться у себя в апартаментах, и продолжали там жить бесплатно. Однако за электричество, воду и отопление платить было необходимо. Мод не могла забыть, как в долгие лютые военные зимы вымерзала вся квартира. Слой инея, который нарастал с внутренней стороны окон, был таким толстым, что сквозь него ничего нельзя было разглядеть. Они ютились в кухне и расположенной рядом спальне, наглухо законопачивая все двери, чтобы хоть как-то сохранить тепло. Остальные помещения в квартире не отапливались.

Во время войны Мод смогла устроиться преподавателем на Высшие женские курсы. Там она с самого начала почувствовала, что работа ей подходит. Однако это не решало финансовых проблем Мод – ведь ей приходилось заботиться еще и о Шарлотте.

Трепетный огонек кладбищенской свечи освещал потускневший от времени текст, выбитый на высокой – в человеческий рост – могильной плите. Шарлотта умерла тридцать семь лет назад. Лишь после ее смерти Мод смогла зажить своей собственной жизнью. «Лучше поздно, чем никогда», – говорила себе Мод.

Поток воспоминаний Мод был прерван ощущением холода в ногах. У Мод были крепкие башмаки, но подкладка уже начала изнашиваться. Возможно, пришло время купить новые?

С тяжким вздохом Мод принялась выталкивать ходунки на нерасчищенную дорожку. За ночь навалило целую кучу снега. Мод прислушалась. Вдалеке ей почудилось гудение мотора, больше всего напоминавшее трактор. Резкий скребущий звук подтвердил догадку Мод – приближалась снегоуборочная машина. Мод удовлетворенно отметила, что слух ее до сих пор оставался острым. Ровесники Мод в большинстве своем к этому возрасту практически оглохли. Но только не Мод. Хотя, быть может, не так уж это и хорошо. Будь Мод глухой – смогла бы избежать Проблемы.

Мод решительно отогнала мысли о Проблеме и принялась пробираться к кладбищенской ограде. Добравшись до автобусной остановки, расположенной у самых ворот кладбища, Мод еле переводила дух. Ей даже пришлось немного посидеть на обтянутой непромокаемой тканью перекладине ходунков. «Отличная вещица, однако», – подумала Мод. Не то чтобы ходунки ей в самом деле были необходимы – просто после смерти инженера Олссона они оказались никому не нужны. Никто из его детей их не забрал – очевидно, они вовсе не подозревали, что оставленные у входной двери ходунки могли принадлежать их отцу. Когда имущество умершего было вывезено, а квартира продана, ходунки так и остались стоять на своем месте. И Мод попросту забрала их к себе домой. А прошлой осенью, споткнувшись о ковер, Мод вывихнула колено. И тогда ей нехотя пришлось воспользоваться ходунками – чтобы выходить из дому по своим делам. В то время на улице была жуткая гололедица, и в планы Мод совершенно не входило еще одно падение. Мод быстро сообразила, сколько преимуществ открывало перед ней использование ходунков: на них было удобно опираться, на них можно было присесть и передохнуть, в автобусах ей внезапно стали уступать место, в магазинах люди придерживали для нее двери, а продавщицы средних лет вдруг становились с нею любезны… да они практически сюсюкали! Так что ходунки оказались классной вещью.

Когда Мод оказалась в автобусе, мысли ее вновь вернулись к сестре. Шарлотта, словно неприкаянный дух, блуждала по пустым темным комнатам, отказываясь выходить на улицу. В шестидесятое психическое состояние Шарлотты неуклонно ухудшалось. Не было никакого смысла даже пытаться заводить разговор о возможном отъезде Мод, даже на один день.