— Вот в этом месте Купавина кончается, начинается Красногорск, — откомментировал Васька.

К моему удивлению, минут через пять-шесть городские кварталы закончились и троллейбус покатил по асфальтовому шоссе среди леса. А еще через минуту я почти закричал:

— Так это же наш спуск к Каменушке!..

— Он самый, — спокойно подтвердил Васька.

Сделав на безлюдной дороге пару остановок, троллейбус стал забирать вправо, круто спускаясь под уклон.

— А теперь гляди, не зевай… — предупредил Василий.

И почти тотчас лес отстал от нас. Выскочив из выемки, мы въехали на широкий мост, нависший над Исетью. Влево, в километре-полутора от нас, с высокого берега реку перепрыгнул, опираясь на гигантскую дугу, железнодорожный мост.

— А где мост на карьерной ветке? — спросил я Василия.

— Снесен. И ветка разобрана, — сообщил Васька. — Этот, по которому едем, как раз и стоит на месте старого.

Я встал.

— На ближайшей остановке выходим, — объявил Ваське.

— Как скажешь, — поднялся и он.

Остановка оказалась совсем близко. Мы вышли из троллейбуса и вернулись на мост. Теперь Исеть просматривалась в обе стороны. Внизу, у лесного берега, белели причалы большой лодочной станции.

— В той стороне где-то недалеко в Исеть должна впадать Каменушка?

— Два километра отсюда, — уточнил Васька.

— Пойдем туда, а? — попросил я.

— Как скажешь, — последовало великодушное Васьки.

Перейдя мост, мы подались влево. Старая тропинка побежала по краю обрывистого берега. Скоро она отвернула от реки в лесную гущу, а через полчаса привела к выемке, по которой круто в гору шла гравийная дорога. Почти тотчас же услышали и ревущий автомобильный мотор, объявившийся груженным щебенкой огромным самосвалом, тяжело ползущим вверх.

— Теперь влево вдоль дороги, — направлял меня Васька.

Вышли на высокий берег Каменушки. Под нами, внизу, где раньше бежала прозрачная, серебристая на перекатах речка, в которой между камней мы рубахами ловили гольянов, сейчас извивался грязно-рыжий, кажущийся густым, водяной сток.

— Что с Каменушкой?.. — растерянно спросил я.

— А это — Новый завод, который «союзного значения», перекрасил речку, — ответил Васька с издевкой, явно адресованной мне. Да еще спросил: — Искупаться не желаешь ли?..

Ощупывая взглядом берег, на котором, видимо, после весенних и ливневых разливов, оставалась вся грязь, я натолкнулся и на небольшой замусоренный мысок с грудой камней. И память, на мгновение вернув из прошлого сказочное видение, сразу потушила его.

…Из леса выходили без разговоров. И только на асфальте и услышал Ваську.

— На троллейбусе поедем или пешком?

— Пешком, конечно… Неохота толкаться, — ответил я.

Перейдя дорогу и миновав лесной массив, мы снова оказались перед жилыми кварталами.

— Нигде не видел, чтобы вот так: с одной стороны улицы лес, а с другой — дома, — заметил я.

— А он весь такой, Красногорск-то, — отозвался Василий. — Жилье поднимали возле заводов, когда обосновывались. А потом, после войны, стали строиться по берегу Исети, а вдоль дорог потянулись к Купавиной. Лес старались не шевелить, на пустошах же, как острова, появились отдельные кварталы.