– Ясно, – сказала она.

– Тави… – Эрен прервался и покачал головой, – Октавиан попросил меня быть рядом с вами.

– Я буду рада твоей компании, – тихо ответила Исана. Она продолжала идти, пока вокруг собиралось всё больше людей, глазеющих на неё в тусклом свете факелов и маленьких, бытовых магических ламп.

– Это очень странный опыт.

– Могу себе представить, – сказал Эрен. – Но если дела пойдут хорошо, это ничто по сравнению с тем, что вы однажды увидите на улицах Алеры Империи.

– Ох, дорогой, – сказала Исана.

Они привели её на небольшую открытую площадку прямо перед стеной, где должна была состояться дуэль.

Все вокруг тихо переговаривались, но она обращала на это мало внимания. Она сосредоточилась только на двух мужчинах, которые начали подниматься по лестнице.

Следующие несколько минут прошли в жуткой тишине, пока тот, что повыше, начал делать разминку, растягиваясь. Люди вокруг неё толпились всё теснее, так что Исана была уверена, что, если она вдруг потеряет сознание, толпа удержит её в вертикальном положении там, где она стояла.

Затем её сын последовал за Налусом на стену, и встал перед стройной женщиной, которая чуть не убила их всего лишь несколько часов назад. Состоялся короткий разговор. Начался отсчет.

Голос Китаи прозвучал с внезапным презрением и негодованием, и собравшаяся толпа взревела, выплёскивая свои страх, напряжение и ожидание в прохладный ночной воздух.

Два бойца стали вместе, и Исана никогда раньше не видела ничего столь яркого, красивого и страшного.

Оружие Тави источало алые и лазурные искры, а мечи Наварис были усыпаны ядовито зелеными вспышками. Свет от них был ослепительно ярким и каждая вспышка оставляла цветные пятна в глазах Исаны.

Она никогда не видела, чтобы кто-то двигался так быстро как Наварис из Фригии, и она не могла поверить, что её сын может сдерживать такую быструю и яростную атаку.

Они сражались непрерывными изящными движениями, танцующие и смертельные, четыре лезвия вертелись, кружились, сталкивались как стальные кольца, сопровождаемые вспышками света, которые росли все быстрее и быстрее.

Она могла только смотреть в ужасе и очаровании, и хотя в постоянно сгущающемся молчании толпы не было никаких признаков, она была уверена, они чувствовали тоже самое.

Наварис почти выдавила Тави со стены и её сердце замерло. Потом она увидела какое то невозможное скольжение в сторону от лезвия Наварис, а затем какой то кошачий прыжок на несколько ярдов по воздуху, для того что бы перепрыгнуть на соседнее здание.

Наварис последовала за ним, и пара сражающихся исчезла из поля зрения толпы. Сталь звенела о сталь так быстро, что это было похоже на барабанную дробь, странным эхом отражающуюся в руинах.

Призрачный свет мелькнул в воздухе, вызывая тут же исчезающие тени, и пропал также быстро, как и появился. Камни с тяжелыми, тупыми звуками ударов застучали об землю.

Исана не могла вздохнуть. Она смутно осознала острую боль в руках и фоном проскочила мысль, что ногти больно впились в руки.

Нарастающее напряжение и волнение толпы подсказывало, что пролилась первая кровь. Она бросила взгляд на крышу, надеясь и желая, чтобы все закончилось.

Звон мечей прекратился. Отблески света прекратились.

Исана услышала рождающийся стон у себя в горле.

Тишина длилась все дольше и дольше.

Затем раздался разъяренный рев, звук настолько первобытный, настолько наполненный безумием и яростью, что она с трудом могла поверить, что человеческая гортань способна исторгнуть нечто подобное.

Свет вспыхнул еще один раз.

Наступила тишина.

– Тави, – услышала Исана свой шепот. – О, мой Тави.

Толпа застыла полностью, неподвижная как окружающие руины и еще более тихая.