– Тави, – прошептала она.

А затем боевой клич Маратов наполнил воздух.

Варвары испускали радостный рев со своей крыши. Дикие, свирепые крики людей кружили вокруг камней. Исана смотрела, оглушенная, ее ум вяло воспринимал значение раздающихся позади звуков.

Тави.

Они приветствовали Тави.

Ее сын показался на краю крыши, и разрушенный город взорвался криком..

Алеранцы кричали в едином порыве. Легионеры начали стучать кулаками по груди, в едином громоподобном ритме. Где-то в руинах призывно ржали лошади.

Собаки, живущие в лагере, завыли в своем нестройном хоре. Барабанщики легиона радостно играли на своих инструментах, а трубачи аккомпанировали им на трубах.

Шум был настолько громким, что поврежденная секция стены, недалеко от Исаны, задрожала и обрушилась.

Пылающий ураган восторга опутывал сознание Исаны, угрожая свести ее с ума. Она закрыла глаза, чтобы побороть это, и только поддержка Эрена позволила ей не упасть на колени.

Пламя было слишком обжигающим. Оно должно быть отброшено, направлено прочь от нее, до того как сведет ее с ума. Она открыла глаза и заставила себя выпрямиться.

– Славься! – крикнула она. – Славься, Гай Октавиан!

Эрен взглянул на нее, а затем тоже подхватил крик.

– Славься, Гай Октавиан!

Следующими подхватили, окружавшие ее легионеры.

– Славься, Гай Октавиан!

Это быстро распространялось, от развалин к развалинам, центурии к центурии, улицы к захламленной улице.

– Славься, Гай Октавиан!

– Славься, Гай Октавиан!

– Славься, Гай Октавиан!

Глава 58

Обезумевшая толпа продолжала скандировать его имя, и Тави был готов рвать на себе волосы от отчаяния.

Арнос уходил.

Сенатор исчез с того места, где находился на стене, и Тави заметил его в толпе, поднимающего капюшон его практичного коричневого плаща.

Это объясняло, почему он был одет в простую одежду для путешествий вместо дорогих одеяний.

Тави указал на него и начал кричать своим людям, чтобы они схватили Арноса, но рев толпы становился все громче. Никто не бросился за ним, хотя Арнос находился в самом центре толпы.

Тави повернулся к Китаи и прокричал ее имя.

Никоим образом она не должна была его услышать, не при таком реве толпы, но она повернулась к нему с сосредоточенным выражением лица.

Тави показал ей знаки враг, бегство и погоня. Затем указад в сторону Арноса.

Глаза Китаи расширились, и она повернула голову по направлению, указанному Тави. Ее глаза сузились, и она прокричала что-то маратам, находящимся рядом с ней.

Варвары поднялись и помчались, перепрыгивая, по крышам и вершинам разрушенных стен, гибкие и ловкие, как охотящиеся коты.

Один из них приземлился на пространстве, очищенном Воронами Битвы для матери Тави и прокричал что-то Эрену. После этого он бросился в толпу.

Тави просигнализировал тому оставаться и защищать, доверяя ему охрану Исаны.

Эрен кивнул, подал ответный знак понимания, что смотрелось очень похоже на салют Легиона, и подошёл ближе к Исане, выглядевшей расстроенной и озабоченной.

И неудивительно. Даже когда он находился на крыше, буря эмоций в толпе внизу была раздражающей для чувств Тави. А его мать, должно быть, едва не теряла сознание.

Тави повернулся и посмотрел на стену, где ждал Арарис. До этого вечера он никогда не совершал прыжок такой длины, и его способность прыгать так далеко была строго теоретической до тех пор, пока он не сделал это.

Он удивился бы, если бы смог сделать это без кровавого маньяка за спиной, погоняющего его.