Враг лежал за бугром, сложенном из деталей ЭВМ. А потом вылетел оттуда, как чертик на пружинках. Совершенно неожиданно. Раз и вышиб пистолет-пулемет из моей руки — я как раз опирался стволом о пол. Потом быстроногий и агрессивный оппонент хотел мне, наверное, башку продолбить шипастым кастетом, чтобы потом мозги размазать по паркету, но поскользнулся на каких-то соплях. Пока «среднеазиат» за равновесие боролся, я приподняться успел на одну ногу, а другой, крутанувшись, подсек его.

Мне удалось практически из положения сидя прыгнуть к своему осиротевшему оружию. Но ловкий недруг коварно зацапал мою лодыжку. Я был не только остановлен, но и повержен.

Затем агрессивный оппонент пнул меня разок в пузо — хорошо, что попал на пряжку ремня — и направился к моему «Узи». Теперь уже я вцепился врагу в пятку и затормозил его. Пятку я ему удачно повернул, так что он шлепнулся на спину. Наконец я гордо протопал по его животу и ухватил вначале двумя пальцами, а потом и всей горстью желанный пистолет-пулемет.

Противный противник снова воспрял и потянулся к «Узи», но тут получил от меня рукояткой по зубам и на время угомонился. В свою очередь, я стал водить дулом неподалеку от физиономии сникшего человека и вопрошать насчет того, кто его послал. Вид у меня был не слишком свирепый, но глаза у поверженного вдруг замерли, даже остекленели и я уловил остроту момента — сейчас что-то случится.

Я откатился назад и тут шарахнуло. Пару минут не мог в себя прийти из-за контузии, а перед глазами все картинка стояла: голова «среднеазиата» стартует в потолок. Да, еще один непонятный человек подорвал себя, наверное, благодаря какому-то вредному кодированию — лишь бы не сдаться в плен.

Я, шатаясь, поискал Крейна — тот уже наполовину вылез из своего ящика.

Я, конечно, сперва перетянул ему тряпкой сосуды, чтобы кровь не вытекала из пробитого предплечья, потом строго вопросил:

— Где все-таки ленты?

— Поищи у тех мужиков.

Я поискал и нашел магнитоленты в виде следов грязи на полу и стенах. Взорвавшийся неприятель напрочь уничтожил важные материалы вместе с собой.

Голова моя поникла, вот облом-то.

— Чего губу свесил? — окликнул меня Крейн. Я хотел было послать раненного товарища подальше, но он сказал отличные слова. — Да черт с лентами. У меня ведь кое-что осталось, — он указал на карман пиджака.

Там нашлись две трехдюймовые дискеты.

— Ты все скопировал, Саша? Неужели поместилось?

— Однако ты, братец, отстал в своем развитии. Скопировал все, где содержался хоть намек на будущие свершения. И вот что, Егор, учти. Хрональное окно откроется где-то в середине декабря на двадцатом градусе южной широты. С долготой еще предстоит поработать. — Крейн взял небольшую паузу, отчего стало ясно, что он вдобавок с болью сражается. — И, само собой, надо достать навигационный кристалл, который все уточнит… Сдается мне, что требуется он не только нам, поэтому вынюхивай его по-быстрому. Еще я хотел сказать, что собираюсь с тобой в далекие края.

— Зря хотел. Тебе что и после сегодняшнего мало впечатлений? Ты кто, в конце концов, видный ученый или авантюрист вроде меня?

В коридоре послышался топот. Это был верный сигнал к отрыву.

— Ну, выздоравливай, Саша. А мне пора смываться. Иначе довесят пару лишних трупов.

— Справа от большого окна имеется выход, малоприметный такой. Скорее всего, с той стороны никто не прется. Если там не обвалилась лестница, то попадешь во двор, где двинешь наискосок, чтобы попасть к забору…

Дружок дружком, но я чесанул достаточно стремительно и не заметил даже, цела ли лестница, — просто съехал по перилам.