– Нет, не было, – вскипел Рик. – Не могло им быть.

– Где корабль моего сотрудника? – спросил Юнц.

– На свалке, – просто ответил Тиренс. – Я сам написал приказ, а мой начальник не глядя его подмахнул. Саркцы никогда не читают то, что подписывают. Так что вопросов не возникло.

– А как же бумаги Рика? Он ведь показывал вам свои расчеты!

– Отдайте старосту нам, – сказал Файф, – и мы вытрясем из него все, что требуется.

– Нет, – возразил Юнц. – Первое преступление он совершил против МПБ, когда похитил нашего сотрудника и повредил его мозг. Он наш.

– Юнц прав, – кивнул Абель.

– А теперь послушайте меня, – произнес Тиренс. – Если вы не гарантируете мне защиту, больше я не скажу ни слова. Я один знаю, где бумаги Рика. Они там, где их не найдет ни Трантор, ни Сарк. Хотите получить их? Дайте мне статус политического беженца. Все, что я делал, я делал из патриотизма, во имя своей планеты. Граждане Сарка и Трантора считают себя патриотами, почему бы и флоринианцу им не быть?

– Господин посол, – сказал Юнц, – уже пообещал отдать вас МПБ. Заверяю, что вы никогда не вернетесь на Сарк. За ваше преступление против нашего сотрудника вас будут судить. Я не поручусь за исход, однако если вы не откажетесь сотрудничать со следствием, это зачтется в вашу пользу.

Тиренс пытливо посмотрел на Юнца, затем сказал:

– Хорошо, положусь на вас, профессор… Согласно расчетам пространственного аналитика, солнце Флорины находится на стадии превращения в новую звезду.

– Что?! – хором вскричали все, кроме Валоны.

– Собирается взорваться, – сардонически хмыкнул Тиренс. – Ба-бах! И когда это случится, Флорина испарится, как облачко сигаретного дыма.

– Я, конечно, не пространственный аналитик, – начал Абель, – но слышал, что предсказать взрыв звезды невозможно.

– Верно. По крайней мере, так считается, – кивнул Юнц. – Рик что-нибудь говорил о том, как сделал свой вывод?

– Думаю, это имеется в его бумагах. Я помню, он все твердил об углеродном течении.

– О чем?

– Ну, он повторял: «Углеродное космическое течение», «углеродное течение». И добавлял что-то вроде «каталитический эффект». Это все.

Стин хихикнул, Файф нахмурился. Какое-то время Юнц молча смотрел перед собой, потом очнулся и, пробормотав «Извините, я сейчас», вышел за пределы куба.

Вернувшись через пятнадцать минут, он с удивлением оглядел кабинет, в котором находились только Абель и Файф.

– А где… – начал он, но Абель его перебил:

– Ждали лишь вас, профессор. Аналитик и девушка уже на пути в посольство. Встреча закончилась.

– Закончилась?! О, великий космос, мы же едва начали! Я должен объяснить, как возникает новая звезда.

– Нет нужды, профессор. – Абель беспокойно заерзал в кресле.

– Напротив, это совершенно необходимо! Дайте мне пять минут.

– Пусть говорит, – с улыбкой предложил Файф.

– Тогда начнем с азов. В самых ранних научных трудах галактической цивилизации уже отмечалось, что звезды черпают свою энергию из внутренних ядерных процессов. Учитывая то, что мы знали о недрах звезд, были известны два, и только два, типа ядерных реакций, способных дать необходимую энергию. Оба типа связаны с превращением водорода в гелий. Первая реакция – непосредственная: два ядра водорода и два дейтрона сливаются, превращаясь в ядро гелия.