— Поздно. Я уже пришел… — Дверь каюты приоткрывается, едва Кахур прикасается к ручке. — Надо же, забыл запереть.

— Может, кто-то залез к тебе, чтобы украсть расчеты?

Пернатый математик смеется:

— Твои подручные ничего не найдут. Кристалл спрятан надежно.

Он хлопает себя по груди — вероятно, записи хранятся в нагрудном кармане — и заходит в каюту. Дверь мягко захлопывается перед носом Бертрана, щелкает замок. Лонг долго и громко ругается, называя Кахура неблагодарным скотом, предавшим учителей-землян. Потом, продолжая сквернословить, плетется к себе и долго мечется по кабине. Наконец появляется Пафнутьев, который приглашает поглядеть на мертвеца…

Выключив психоскоп, Ривьера, запинаясь, осведомился:

— Почему вы не рассказали об этом на первом же допросе?

— А в чем дело? — удивился Лонг. — Ничего интересного сказано не было. Предатель опять не пожелал общаться.

Пафнутьев даже крякнул и сказал, покачивая головой:

— Ошибаетесь. Сказано главное. Вероятно, убийца проник в каюту до вашего появления и ждал Кахура внутри. Замок не пострадал, а это значит, что дверь открыли сигналом из рубки либо у преступника был универсальный ключ.

Следующие сутки тоскливо проползли в обществе разъяренной Кришнавати, которая хотела попасть на Вуркху, где якобы ждали ее работа и князь Буркам, не успевший выполнить каких-то обещаний. В конце концов, Фатулла, сорвавший с того же Буркама хороший куш, согласился купить этнографичке билет на ближайший рейс Сириус — Процион.

После этого скандалы прекратились, зато стали тревожными донесения локатора. Крейсер Настиарны постепенно догонял «Пьяную девку».

— Разобрались, что князь не воровал записи, поэтому погнались за нами, — резюмировал Ант.

Батискаф опустился в сотне метров от обсерватории. Немедленно подкатили роботы, накрывшие аппарат куполом. Металлокерамитовые наноэлементы вытянулись трубчатым переходником, соединившим временное укрытие с обсерваторией. Воздухом это сооружение, конечно, не наполнили, поэтому личный состав экспедиции прошел короткий путь в скафандрах.

Внутри научного центра имелась искусственная гравитация. Встречал гостей сам Михайлов — молодой астрофизик, случайно услышавший странные сигналы. Ни о чем другом парнишка говорить не желал и сразу же принялся перечислять гипотезы — главным образом собственные — о природе феномена.

Когда потерявший терпение Гоц осведомился, известны ли текущие координаты источника, Михайлов, не слушая вопроса, восторженно выкрикнул:

— Позавчера изменился текст послания!

— Нас интересуют только звезды, а поэзия не имеет к ним никакого отношения, — сухо заявил Гоц.

— Но «Звездная Песня»! — растерянно пролепетал Михайлов.

Суонк укоризненно произнес:

— Надеюсь, вы не думаете, что эти стихи сочиняет сама звезда?

— Действительно, смешно, — согласилась Бианка и странно засмеялась.

Махмуд, который вел переговоры с диспетчерской космопорта, доложил:

— Адмирал, Стефан с ребятами прибыли вчера и ждут приказа. «Астрал» начал высаживать пассажиров, и Стефану показалось, что среди них есть знакомые лица. На подходе парусник «Афродита», маршрут Венера — Процион — Сириус.

Бианка, все активнее выполнявшая прежние обязанности, немедленно забеспокоилась:

— Адмирал, на корабле с Центавра может быть ваш предшественник со своей бандой.

— Полагаю, он идет на «Афродите», — проворчал Гоц. — На «Астрале» прибыла только банда, если возможно назвать этим словом бывших товарищей.