Изменить размер шрифта - +
Ну и все.

— Ты хочешь мне сказать, — ровно осведомился я, — что там едва хватит тебе одному?

Джок лояльно поразмыслил.

— Икры, наверно, маловато, — наконец отозвался он.

Я протянул ему свои ключи.

— Десять минут ничего, мистер Чарли?

— Ты имеешь в виду десять минут после того, как ты предъявишь мне поднос с напитками?

— Еще б.

— Ну… стало быть, Джок.

— Ну, мистер Чарли.

 

Не все мы можем себе позволить устриц и крепкий гиннесовский портер, но скажу как на духу: бывают времена, когда баночка белужьей икры за £ 20 заполняет лакуну восхитительно.

 

На следующий день, удостоверившись, что Джок в своей кладовке занимается полезным делом, а Иоанна в душе, я накинул на себя новое «платье» и уже собирался было ускользнуть из дому незамеченным. Иоанна застала меня за актом ускальзывания и при виде моего радужного облачения едва не рухнула на пол от хохота, будто маленькая безумица. Такой смех, как у нее, — он плещется серебристыми волнами, — вполне чарующ, если вызван кем угодно, кроме вас самого.

— Цыц! — скомандовал я. — Если меня в этом костюме увидит Джок, он немедленно подаст заявление об уходе. У него, видишь ли, есть собственная гордость.

— Но, Чарли-дорогушечка, — выдавила она между серебристыми волнами, — зачем ты оделся гробовщиком? И в этом черном внушительном ящике у тебя что — принадлежности для бальзамирования?

— Я не вижу ничего достойного смеха, — чопорно отвечал я, — в наружности истинного бритта, готового свершить покушение на своего Монарха вопреки собственному здравому смыслу.

— Прости меня, Чарли, — опамятовалась она. — Я просто не поняла, что ты замаскировался.

— Именно это, черт подери, я и сделал, — ответил я.

Когда я проходил через кухню, моего слуха достиг приглушенный флатус — слишком дискантовый, чтобы оказаться испускаемым Джоком.

— Джок, — сурово проговорил я. — У канарейки опять запор. Новый коновал меня разочаровывает. Прошу тебя — протелефонируй в Зоопарк и спроси у них совета.

 

Моя газетная карта-схема показывала, что Монарший Кортеж по пути в Зал Хреноплетов должен ненадолго заехать в задрипанную улочку Сити, и вот в аккурат на эту улочку я направил свой кэб, и там заставил таксиста меня декантировать, сунув ему на чай больше заслуженного ровно настолько, чтобы он не принял меня за уроженца Лондона, но не слишком много, чтобы он меня не запомнил. Те из вас, кому не повезло и кто не оказался тайными агентами или наемными убийцами, поймут, как работал мой ум.

Вверх и вниз ковылял я по задрипанной улочке, музыкальный футляр колотил меня по ляжке прежестоко, но ни единой вывески «ПОСТЕЛЬ И ЗАВТРАК» завидеть я так и не сподобился. А завидел я на третьем круге ковыляний высокое, узкоплечее и неопрятное строение с названием солиситорской фирмы в окнах цокольного этажа и целым ассортиментом грязных кружевных занавесок в тех окнах, что повыше. Худосочная неряха в бигуди мотылялась внизу у входа в подвал, апатично гоняя мусор тем, что некогда именовалось метлой.

— Топрый отро! — вскричал я, вздымая кепочку для гольфа на континентальный манер и дружелюбно ухмыляясь. Существо оторвало взгляд от «территории»; глаза у нее были как у давно вышедшей на пенсию потаскухи, коей работа никогда не приносила радости.

— Ево нету, — сразу отказала она.

— Йа хотель ототшнит…

— Нету, — повторила она.

Быстрый переход