|
Это означало, что он каким-то образом мог все это видеть. Ему это привиделось? Или это было результатом какой-то связи его разума с событиями, которые будут происходить в будущем? Проще говоря, присутствовал ли он там физически, а потом эта сцена каким-то непонятным способом перенеслась в прошлое и отпечаталась в его мозгу? Она не помнила, чтобы видела его там, как она ни старалась, она ничего не могла припомнить, кроме огромного, но теперь уже смутно ощутимого, чувства глубокого удовлетворения.
Старик, конечно, думал, что он там был. Старый дуралей верил, что все, о чем он говорил, было его собственными восоминаниями. Наверное, это его прошлое, донельзя запутанное, полно старческих маразмов. Должно быть, оно простирается перед его умственным взором, как дорога, над которой то и дело нависают густые клубы тумана, а потом вдруг туман на минуту рассеивается, и открывает его взору отдельные ярко и отчетливо видимые сцены происходящих событий. Она почти забыла о старике, который сидел в кресле в другом конце комнаты и теперь зашевелился. Он заговорил: — Кажется, как будто это было только вчера — свадьба Филлис и молодого Казенза. И все же… Он помолчал, потом добавил: — Когда это было, Перл? Память у меня сдавать стала, и… Смысл его слов сначала не дошел до женщины. Но её взгляд, бесцельно блуждавший по комнате, вдруг задержался на пухленькой Перл. Девочка сидела не шевелясь, развалившись на диване. Ее круглые детские глаза были широко раскрыты. — Ма! — вскрикнула она. — Ты слышала? Дедушка сказал, что как будто бы Филлис и Казенз поженились. Раздался низкий приглушенный звук, как если бы кто-то подавился. С трудом сглотнув, женщина вдруг поняла, что это она издала этот звук. Почти задыхаясь. она резко обернулась к старику и нависла над ним, грузная с плотно сжатыми губами, сверля его своими маленькими голубыми глазками. Она была в таком смятении, что не могла выдавить из себя ни слова. Катастрофа, которую подразумевало заявление старика, была так велика, что она не оставляла места для мыслей. Поженились! А она ведь думала, что Билл и Филлис… Ведь Билл говорил ей, что… Поженились! С сыном соседа-фермера. Это же конец её благополучию. У неё есть почти тысяча долларов, но надолго ли их хватит, когда перестанет поступать доход! Острый, болезненный страх дал волю взрыву чувств. — Ты, старый дуралей! — со злобой закричала она. — Значит, ты сидел все эти годы, пока я здесь ухаживала за тобой, и строил козни против меня. Это интрига, вот это что! Думаешь, что ты очень умный, да? Пользуешься своим даром? Старик весь съежился, и это заставило женщину одуматься и сразу понять всю опасность такого внезапного взрыва эмоций после стольких лет взаимных вежливых улыбок и видимых дружеских отношений. Она услышала голос старика. — Я не понимаю, миссис Кармоди. В чем дело? — Ты сказал это? Она уже не могла остановиться даже ради спасения собственной души. — Что я сказал? — О Филлис и молодом Казензе… — А, о них… Казалось, он уже забыл, что она стояла над ним с грозным видом. Его лицо осветилось кроткой улыбкой. Наконец он тихо сказал: — Кажется, что их свадьба была только вчера. — Он снизу вверх посмотрел в мрачное, недружелюбное лицо женщины, все ещё стоящей над ним, и опять вжался в кресло. — Что-нибудь не так? — спросил он неуверенно. — Что-нибудь случилось с Филлис и её мужем? Только большим усилием воли женщине удалось взять себя в руки. Ее глаза буквально метали в него синие молнии. — Я не хочу, чтобы вы говорили о них, понятно? Ни слова. Я не хочу слышать о них ни слова. Старик поежился, его лицо озадаченно сморщилось, покрывшись сотнями новых морщин. |
