– Заранее? Агент Бригем сообщил мне в машине наружного наблюдения, что Эвельда варит «мет» в хорошо охраняемой лаборатории. Агент Бригем поручил мне взять ее на себя.

– Не забывайте, что Бригем мертв, – вмешался Крендлер. – Так же как и Берк. Отличные были агенты.

Старлинг буквально затошнило, когда она услышала, что Крендлер произнес имя Джона.

– Вряд ли я могу забыть, что агент Бригем погиб, мистер Крендлер. Он действительно был отличным агентом и моим очень хорошим другом. Но то, что он попросил меня заняться Эвельдой, остается непреложным фактом.

– Бригем поручил ее вам, несмотря на то что вы с ней уже устраивали потасовки? – вернулся к допросу Крендлер.

– Полегче, Пол, – вмешался Клинт Пирсал.

– Какие потасовки, мистер Крендлер? – сказала Старлинг. – Имели место вполне мирные аресты. Она сопротивлялась, когда задержание проводили другие агенты. Мне она при прежних арестах сопротивления не оказывала. Мы с ней даже немного поговорили, и она проявила острый ум. Мы были весьма вежливы друг с другом. Я рассчитывала, что так случится и на этот раз.

– Делали ли вы устное заявление о том, что «согласны иметь с ней дело»? – спросил Снид.

– Я подтвердила, что поняла свою задачу.

Голкомб из мэрии и Снид зашептались, сблизив головы.

И вот Снид сделал ход козырным тузом:

– Полисмен Болтон из полицейского управления округа Колумбия проинформировал нас о том, мисс Старлинг, что, находясь в оперативной машине по пути к месту события, вы допустили подстрекательские выпады в адрес миссис Драмго. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Следуя инструкциям агента Бригема, я рассказала участникам рейда о том, что Эвельда Драмго в прошлом вела себя агрессивно, что она вооружена и ВИЧ‑инфицирована. Я сказала также, что предоставлю ей возможность добровольно сдаться, и одновременно попросила оказать мне физическую помощь, если дойдет до силового захвата. Должна сказать, что желающих иметь дело с миссис Драмго было совсем немного.

Наконец и Клинт Пирсал решился вступить в дело:

– Старлинг, после того как «кадиллак» остановился и один из преступников бежал, вы не могли не видеть, как раскачивается машина и не могли не слышать плача ребенка.

– Вопля, мистер Пирсал, – поправила его Старлинг. – Я подняла руку, чтобы все прекратили стрельбу, и вышла из укрытия.

– Но это же совершенно против правил, – вмешался Элдредж.

Не обращая внимания на реплику, Старлинг продолжила:

– Я приближалась к машине в состоянии готовности. Оружие обнажено, ствол обращен к земле. В это время на мостовой умирал Маркес Берк. Кто‑то подбежал к нему и наложил тампон на рану. Из машины вышла Эвельда Драмго с ребенком. Я потребовала, чтобы она показала мне руки. «Эвельда, не делай этого», – сказала я… Или что‑то в этом роде.

– Она выстрелила. Вы выстрелили. Она сразу упала?

– Ее ноги подкосились, – кивая ответила Старлинг, – и она села на мостовую, склонившись над ребенком. Эвельда была мертва.

– Вы схватили ребенка и побежали к воде, – сказал Пирсал. – Свидетели утверждают, что вы при этом проявляли признаки тревоги.

– Не знаю, что я проявляла. Он с головы до ног был залит кровью. Я не знала, инфицирован ребенок или нет, но что она инфицирована, мне было точно известно.

– И вы полагали, что ваша пуля могла попасть и в ребенка? – спросил Крендлер.

– Нет. Я знала, куда попала пуля. Могу ли я говорить совершенно свободно, мистер Пирсал? – Поймав его взгляд, Старлинг продолжила:

– Рейд оказался отвратительным.