Пигалица, подняв глаза на Бронкса, весело защебетала на родном языке.

— Не понимаю, — весело ответствовал он на Всеобщем, решив соблюдать инкогнито.

Банковские билеты, если что, отслеживаемых следов не имеют. Да и владеет он ими законно. А вот недавний род занятий лучше держать при себе. Для чего лучше сказаться местным уроженцем, гномом лишь по крови. Поди проверь…

— Меня зовут Арман, — мгновенно перешла на Всеобщий пигалица, стрельнув холодными глазами-прицелами и изображая ртом улыбку. — Я думала, вы говорите на родном языке. «Арман» значит «мечта» на Всеобщем, — зачем-то добавила она, не отводя глаз от переносицы бывшего полусотника.

— Ну привет, Мечта, — отзывчиво кивнул Бронкс. И зачем-то добавил, — педофила. Мне б билеты на монету обменять…

Затем он извлёк из котомки заранее заготовленную плотную стопку банкнот, перевязанную бечевой крест-накрест.

Глава 9

Увидев столь солидную сумму, небрежно носимую в обычной котомке, гнома утратила с лица своё приветливо-бесстрастное выражение и на некоторое время задержала рот в открытом состоянии:

— И вы это всё хотите обменять на монету? — чуть заторможено переуточнила она, не сводя изумлённых глаз с денежной пачки.

— Нет, б…, я сюда журавликов из них сделать пришёл! Да в окно по одному затем выпустить! — не сдержался, ругнувшись себе под нос, Бронкс.

Билеты Всеобщего Банка, кстати, размерами были солидны и для небольших бумажных журавликов в самом деле годились.

— Шучу! — поспешно добавил он, видя нешуточную игру мысли на лице соплеменницы. — И наберут же всяких… — снова пробормотал он себе под нос, не завершая, впрочем, обидной фразы.

Девица, кажется, начинала его не только настораживать, а ещё и немало бесить.

— Извините. — Кажется, «Мечта» наконец овладела собой, потому что по прошествии какого-то времени вернула лицу дружелюбное выражение и полезла из-за своего стола наволю. — Мне надо отлучиться.

— Ага. Щ-щас… — Бронкс достал из котомки самострел и, демонстративно повертев его в воздухе, тут же засунул обратно. — Пойдёт она… Какие у нас проблемы? Куда собралась?

Ему почему-то не казалось правильным давать девице сейчас бродить не пойми где, ещё со сведениями о денежном клиенте в своём кабинете.

Понятно, что у него разыгралась не более чем паранойя. Но и паранойю свою Бронкс последние годы весьма уважал. Было за что.

— У вас же тут явно более двухсот пятидесяти билетов? — смущаясь и неожиданно краснея, заметила гнома. — Пачка не банковская, — тут же пояснила она свой вывод, не давая Бронксу вставить слова. — Если я буду каждый ваш билет вручную на подлинность проверять, это по четверти минуты на бумагу. Если умножить на, пускай, четверть тысячи ваших ассигнаций…

— Более часа выйдет, — мгновенно сосчитал Бронкс, улавливая идею пигалицы на лету. — Ух ты, а я и не подумал о том…

— Есть иная возможность, — мягко продолжила чиновница, по возрасту выглядящая малолетней девчонкой (даром что костюм взрослый).

С этими словами она аккуратно накрыла ручищу Бронкса своей ладошкой и слегка прижала к столу.

В любом ином случае, будь на месте пигалицы какая угодно другая и нормальная фемина, например та же орчанка или даже эльфа, гном бы слова против не сказал. С интересом ожидая продолжения.

В случае же с плоской и ни разу не фигуристой соплеменницей, его мужское реноме молчало, как доблестный горнокопытник на допросе в плену у супостата.