Шарлотта с удовольствием наблюдала за танцем, но сердце ее защемило. Часто, когда Лидия играла на фортепиано, Шарлотта и Милли по очереди танцевали с отцом таким же образом. Снова она почувствовала грусть и тоску по родным.

Она уже хотела извиниться и уйти в свою комнату, как появился Патрик. Он поменял брюки, высокие сапоги и свободную рубашку на великолепный вечерний костюм с галстуком в черно-серую полоску и элегантной булавкой.

Шарлотта думала, что привыкла к его красоте, он был умопомрачительно хорош собой в любом обличье. Однако в эту волшебную ночь пират превратился в принца. Когда он обнял Шарлотту и начал изящно кружиться с ней в такт музыке, она забыла обо всем, что тревожило ее раньше. Это их первый танец. И по неизъяснимо хорошо. Не сказано ни единого слова, все приличия соблюдены, но их переживания более глубоки, чем прежде.

Шарлотта с трепетом и надеждой вдруг осознала, что ее сердце уже навеки принадлежит этому человеку и только от него зависит, остаться ли им вместе навсегда в этой смертной жизни или вместе и навсегда — в вечности.

Испытывал ли Патрик такие же глубокие чувства? Во всяком случае, он не подал вида. Он протанцевал еще два раза с Шарлоттой, а потом с Пилар, которая явно была очарована им. Сеньора поднялась со своей скамеечки у клавикордов, а ее муж наклонился к камину, с нежностью наблюдая за дочерью.

Шарлотта не испытала ни малейшей зависти, по переживания переполняли ее — она нуждалась в одиночестве, чтобы разобраться в них. Уверенная до этого вечера, что невозможно больше любить Патрика, чем она его уже любила, теперь она поняла, что поток нахлынувших на нее чувств — это даже не безмерный океан, а, скорее, бесконечность Вселенной.

Она выскользнула из богато обставленной гостиной, надеясь, что никто этого не заметил, и поспешила по коридорам в свою комнату.

Там, в потоке лунного света, льющегося из окна, она стала нервно мерить шагами комнату, не находя покоя. Как ей теперь жить с этими новыми чувствами? Обхватив себя руками, она молча слонялась из угла в угол. В душе ее все перевернулось. Шарлотта чувствовала себя ранимой и уязвимой.

— Шарлотта!

Она обернулась и увидела Патрика, стоявшего на пороге комнаты. Она не могла видеть его лица в темноте, но она услышала в его голосе заботу и понимание. Она разрыдалась и сквозь всхлипывания прошептала:

— Я не знаю, что со мной… Что со мной происходит?

Патрик легко поднял ее на руки.

— Я не могу объяснить тебе, моя богиня, — признался он хриплым шепотом. — Я сам ошеломлен.

Он поцеловал ее, и вновь Вселенная развернулась и закружилась перед ней во все убыстряющемся ритме.

Он поднял се на руки и отнес на кровать. Сердце Шарлотты бешено колотилось, и в такт ему гулко бухало сердце в груди Патрика.

— Я так сильно хочу тебя, — сказал он, проводя пальцами по ее волосам, — что боюсь того, что будет, если это когда-нибудь кончится.

Она лихорадочно начала стаскивать с него прекрасно сшитый костюм, вытащила булавку из галстука и расстегнула пуговицы на рубашке. Так же неистово Патрик раздел ее донага почти в одно мгновение. В эту ночь не было никаких прелюдий, никаких предварительных ласк. Жажда обладания друг другом была столь велика, что все утонуло в первозданном желании, обрушившемся на них подобно землетрясению.

Он погрузился в нее, и она отдалась ему со страстью, возраст которой старше возраста звезд.

Их любовь в эту ночь похожа на веселую борьбу, думал Патрик, глядя в потолок, в то время как спящая Шарлотта прикорнула сбоку. С первой встречи она, как дикая кошка из джунглей, с яростной непринужденностью усваивала все, чему он ее обучал, и все-таки что-то новое появилось между ними сегодня, и случилось это еще до того, как они легли. В то время как они танцевали так невинно, что-то внутри его, давно отделенное, вдруг вернулось и стало на место.