Капитан выглядел рассеянным, нетерпеливым и необъяснимо равнодушным к ней. Он беспорядочно заталкивал свои немногочисленные пожитки в арабские седельные сумки, с которыми обычно путешествовал верхом.

Шарлотта всполошилась.

— Ты уезжаешь? — Слова сами собой складывались в фразы обвинения и упрека. — А как же осложнения у Халифа? А как насчет пиратов в заливе, которые только и ждут возможности перерезать нас всех прямо в постели?

Патрик повесил кожаные сумки через плечо, и в глазах его полыхнул мрачный юмор.

— Это рыбаки, — вздохнул он, — а не пираты. Они уже неделю в море и зашли сюда запастись пресной водой, вот и все. А что до Халифа, я ведь могу положиться на вас с Рашидом.

Ее пронзила горечь при мысли о разлуке с Патриком, пусть и короткой, но она быстро оправилась. Она должна переносить невзгоды с высоко поднятой головой и не подавать виду, как уязвима. Это нужно для их ребенка, которому только предстоит появиться на свет.

— Я понимаю, — сказала она как можно более сдержанно.

Патрик задумчиво смотрел на нее. Шарлотта ждала, что он скажет ей на прощание, что любит ее или даже что ему ненавистна разлука, но он так и не произнес ни слова. Он просто обнял ее и поцеловал, а потом вышел, так ничего и не сказав напоследок.

Такое молчаливое прощание Глубоко ранило Шарлотту, hi) она была не из тех женщин, которые в подобных случаях способны заливаться слезами. Ее здоровая натура всегда брала верх и не давала ей распускаться.

Зная, что возле Халифа дежурит Рашид, она поспешила по лестнице к окну, из которого могла видеть, как Патрик со своими людьми скачет по освещенной сумеречным светом пустыне.

Шарлотта где-то слышала, что это плохая примети смотреть вслед тому, кого любишь, пока он не скроется из виду, но ей всякий раз хотелось еще мгновение видеть Патрика, потом еще мгновение…

Когда он въехал на высокую дюну и обернулся к ней в прощальном приветствии, сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди и она не смогла подавить глухого рыдания.

Она взмахнула рукой ему в ответ, повернулась и пошла во дворец.

Халиф проснулся через час с небольшим. У него был сильнейший жар, и он находился в полубредовом состоянии, но Шарлотте удалось уговорить его выпить несколько глотков бульона и холодной воды, после чего он впал в беспокойное забытье.

Шарлотта от усталости тоже начала грезить наяву, но Рашид вернул ее на землю, взяв за локоть.

— Идите отдохните немного, миссис Треваррен, — сказал он. — Я разбужу вас, если увижу, что ему становится хуже.

Шарлотта была с ним согласна. К тому же ей хотелось немножко побыть одной и помечтать о будущем ребенке. Она кивнула и вышла из султанской опочивальни. Но прежде чем вернуться к себе в комнату, она подошла к окну, обращенному на море, и смотрела на темные волны.

Грозный силуэт корабля по-прежнему четко виднелся на водной глади, и от его присутствия Шарлотту вдруг пробрал холод, хотя ночь была теплой. «Рыбаки». — убеждала она сама себя. Ведь Патрик с мистером Кохраном встречались с незнакомками и решили, что те не представляют опасности,

Хотя живот ее пока оставался плоским, у Шарлотты появилась привычка прикладывать иногда к нему руки, словно для того, чтобы почувствовать трепет новой жизни, зародившейся в ней. Она снова взглянула на судно и снова вздрогнула, но напомнила себе, что беременные женщины часто бывают подвержены всяким надуманным страхам и причудам.

Шарлотта наконец вошла в свою спальню о, какой пустой показалась она без Патрика! быстро почистила зубы, умылась и лила спать. Она грезила о всаднике, едущем через пустыню, залитую лунным светом, и душа ее была вместе с ним телом она оставалась во дворце.

Утром Халифу стало легче, хотя он сильно ослаб.