Изменить размер шрифта - +
Таким врагом оказался Институт Духовной Реабилитации. И его надо было примерно наказать. И если Ежов сможет это сделать, то таинственная могучая структура ему щедро заплатит. Но без помощи Везунчика Дикобраз боялся браться за такое дело. Он хотел подстраховаться. И Везунчик обещал подстраховать.

Для начала он научил бывшего сослуживца, что делать с этой пачкой. Дикобраз открыл валютный счет в одном из скромных коммерческих банков и положил на него тысячу долларов. Тайну вкладов и операций гарантировал сам Везунчик, который был наполовину владельцем этого банка. Остальные деньги ушли на текущие расходы: сбор информации и подбор исполнителей.

Он расписал Дикобразу весь сценарий, и тот показал его представителям структуры. Структура одобрила сценарий, перевела на счет Дикобраза первые сто пятьдесят тысяч и назвала сумму — пять миллионов долларов. Точнее, четыре миллиона восемьсот сорок тысяч пополнят его банковский счет, как только видеокассета с записью самосожжения «возрожденцев» окажется в руках представителя структуры.

Услышав о такой сумме, Везунчик сначала немного огорчился. Институт не стоил таких денег. За него могли заплатить тысяч двести, не больше. Значит, это подстава. Значит, представитель структуры, получив кассету, просто шлепнет Дикобраза на месте со всей его охраной, будь там хоть батальон. Кассету он тут же, скорее всего, и уничтожит, потому что она никому не нужна. Структуре надо, чтобы Институт исчез, и он исчезнет сам собой, если Дикобраз все сделает правильно. Итак, Везунчик огорчился, потому что сценарий был хорош, и потому что отступать было некуда. Но он сумел придумать выход и вставил в сценарий еще один сюжетный поворот.

Структура хочет получить кассету? Она ее получит. Это будет отчет о подготовке к массовому самоубийству: ритуалы сектантов, хороводы в голом виде по воде, их экстатические крики, обращенные к небу. Затем все они, как обычно, толпой набьются в баню. В следующих кадрах баня будет пылать ясным пламенем, а финал украсит панорама с обугленными развалинами и горой скрюченных трупов. Такая кассета вполне устроит структуру. Но сначала оператор снимет другой материал, и этот видеофильм просмотрит Ноль, хозяин института. Там не будет никаких спецэффектов, банальный захват заложников. Вряд ли он станет торговаться, когда ему назовут цену. Он выложит миллион, не колеблясь.

И тогда Везунчик в любом случае останется в плюсе. Один миллион, конечно, хуже, чем пять. Но целая шкура гораздо лучше порченой, с пулевыми отверстиями.

Доплыв до конца бассейна, он вылез по трапу и закутался в халат, лежавший на шезлонге. В случае тревоги он мог пройти в особую комнатку с магнитным замком, переодеться, изменить внешность и через подвал пройти в соседний дом. Предусмотрено абсолютно все. Даже жалко бросать такую налаженную систему.

Нет, бросать все-таки придется, вздохнул Везунчик, оглядев бассейн. Сектанты быстро вычислят, куда делись деньги в железном чемоданчике. Их сеть разбросана по всему миру, и от них не скроешься в каком-нибудь Риме. А вот на Памире они бессильны.

Между прочим, а почему бы ему не открыть где-нибудь недалеко от Памира, в Сибири или на Дальнем Востоке, филиал Института? Там же есть большие города. Там живут толпы непуганых идиотов. Армии пешек, ни черных, ни белых, просто бесцветных.

А что? Нанять десяток демагогов, арендовать пару кинозалов для бесплатных сеансов чудесных исцелений. Какой-нибудь писака состряпает «учение», пара-тройка психологов построит воспитательный процесс. Запустим рекламную кампанию. Он же видел, как это делается. Ничего сложного, были бы деньги. А деньги у него были. И не только в железном чемоданчике.

Его охватила легкая тревога. От таких денег нельзя отлучаться даже на минуту. Кстати, в следующий раз надо просить больше — в чемоданчике осталось еще много свободного места.

Ему приятно было вспомнить, как суетился Ноль, пересчитывая и укладывая эти ровные пачки.

Быстрый переход