– И министерство до сих пор не созвало слушанье по поводу колдовства несовершеннолетнего, который спасался от Упивающихся Смертью? – через весь стол спросил Гарри мистера Уизли. Тот помотал головой. – Потому что они понимают, что у меня не было выбора? Или хотят скрыть, что на меня напал Вольдеморт?

– Скорее второе. Скримджер не желает признаваться, что Сам-Знаешь-Кто обрел полную силу, а из Азкабана случился массовый побег.

– Действительно – зачем говорить людям правду? – Гарри так крепко сжал нож, что на тыльной стороне правой ладони побелели шрамы – слова: «Я никогда не должен лгать».

– И что, ни у кого в министерстве не хватает пороху ему возразить? – сердито спросил Рон.

– Хватает, Рон, но люди напуганы, – ответил мистер Уизли. – Боятся за себя, за детей! Слухи ведь ходят ужасные. Я, например, не верю, что преподавательница мугловедения «Хогварца» уволилась сама. Ее не видели уже несколько недель. А Скримджер целыми днями сидит взаперти в кабинете… и хорошо, если он там вырабатывает стратегию борьбы.

Повисло молчание. Миссис Уизли наколдовала стопку чистых тарелок и раздала шарлотку.

– Нужно гешить, как тебя спгятать, ‘Арри, – сказала Флёр, когда с десертом было покончено. – На свадьбе, – пояснила она, увидев его замешательство. – Сгеди ‘остей Упивающихся Смьертью не будьет, но вдгуг после шампанского у кого-то газвяжется язьик.

Гарри понял, что она до сих пор подозревает Огрида.

– Да, верно, – кивнула миссис Уизли во главе стола. Сдвинув очки на кончик носа, она изучала длиннющий свиток – список неотложных дел. – Так, Рон: ты прибрался в своей комнате?

– Зачем? – Рон со стуком опустил ложку на стол и возмущенно уставился на мать. – Зачем прибираться в моей комнате? Нас с Гарри она и так устраивает!

– Молодой человек, ваш брат через несколько дней женится и…

– Но не в моей же комнате? – разъярился Рон. – Нет? Так зачем, во имя Мерлинова левого…

– Не смей говорить с матерью в таком тоне, – твердо остановил его мистер Уизли. – И делай что говорят.

Рон хмуро поглядел на родителей, взял ложку и набросился на остатки шарлотки.

– Я помогу – там и мои вещи, – утешил его Гарри, но миссис Уизли вмешалась:

– Нет, Гарри, милый, лучше помоги Артуру почистить курятник. А тебе, Гермиона, я была бы очень благодарна, если б ты постелила чистое белье для мсье и мадам Делакёр. Они приезжают завтра в одиннадцать утра.

Выяснилось, впрочем, что в курятнике делать практически нечего.

– Знаешь… э-э… не обязательно говорить Молли, – пробормотал мистер Уизли, загораживая Гарри вход, – но, видишь ли, Тед Бомс прислал мне почти все, что осталось от мотоцикла Сириуса, и я прячу… ну то есть храню это здесь. Потрясающие штуки: выхлопная прохладка – так, по-моему, она называется – и совершенно великолепный аккумулятор, и я изучу наконец, как работают тормоза. Хочу попробовать собрать мотоцикл обратно, когда Молли не… ну в смысле в свободное время…

Они вернулись в дом. Миссис Уизли нигде не было видно, и Гарри потихоньку шмыгнул наверх к Рону.

– Да прибираюсь я, прибираюсь!.. А-а, это ты, – с облегчением выдохнул Рон и лег на кровать, откуда, судя по всему, только что вскочил. В комнате по-прежнему царил кавардак плюс в углу сидела Гермиона с Косолапсусом у ног. Она разбирала книги – Гарри узнал там и свои – и раскладывала их в две высоченные стопки.