Гарун прибавил ходу и успел вовремя.

— … большая честь познакомиться с вами, — говорил Еслий. — Особенно теперь, когда нет больше необходимости называть вас Отцом Воришки.

Рашид в недоумении нахмурился, но подоспевший Гарун торопливо сказал: «Я тебе потом все объясню» и бросил на Еслия такой свирепый взгляд, что тот немедленно умолк. Затем, меняя тему разговора, он добавил:

— Папа, хочешь, я тебя познакомлю с другими  новыми друзьями — действительно интересными?

— За Батчет и за Океан!

Все силы гуппи были собраны. Страницы разместились на длинных Птицах-баржах, которые находились в Лагуне. Плавучие Садовники и Многоустые Рыбы тоже были готовы к отплытию. Джинны Воды, оседлав всевозможные летающие машины, нетерпеливо поглаживали бакенбарды. Рашид Халиф поднялся на борт Удода Ноо вслед за Еслием и Гаруном. Там же находились Мали и Габи с Багой. Гарун представил их отцу, после чего все со страшным шумом отчалили.

— Глупо, что мы так неподходяще одеты! — посетовал Рашид. — Через несколько часов мы совсем окоченеем в этих ночных сорочках!

— К счастью, — произнес Джинн Воды, — я прихватил с собой Ламинат. Так что если скажете мне «пожалуйста» и «большое спасибо», я смогу вам кое-что предложить.

— Пожалуйста и большое спасибо, — быстро проговорил Гарун.

Ламинат оказался тонкой, прозрачной и блестящей, как крылья стрекозы, одеждой. Гарун и Рашид надели поверх своих ночных сорочек длинные туники из этого странного материала, а на ноги натянули такие же гетры. К их изумлению, Ламинат так плотно прилип к одежде и телу, что, казалось, растворился, только кожа и одежда приобрели легкий перламутровый блеск.

— Теперь холод вам не страшен, — сказал Еслий.

Они покинули Лагуну, оставив позади все уменьшающийся Гуп-Сити; Удод Ноо не отставал от других высокоскоростных механических птиц, поднимавших вихрь водяных брызг. «Надо же, как все быстро меняется! — поразился Гарун. — Всего неделю назад я был мальчишкой, который ни разу в жизни не видел снега, — и вот я здесь, и направляюсь в ледяную пустыню, где никогда не светит солнце, а на мне нет ничего, кроме ночной сорочки и какого-то странного прозрачного материала. Вот уж точно из огня да в полымя».

— Только наоборот, — сказал Удод Ноо в ответ на мысли Гаруна, — из холодильника в морозильник.

— Невероятно! — воскликнул Рашид Халиф. — Он говорит, не раскрывая клюва!

Армада гуппи уже долгое время была в пути. До слуха Гаруна доносился сначала тихий гул, потом приглушенный ропот и в конце концов раскатистый рев. Только через какое-то время Гарун сообразил, что эти звуки производили гуппи, которые безостановочно говорили и жарко спорили друг с другом. «Вода усиливает звуки», — вспомнил он, после чего подумал, что такое количество звуков без труда можно было бы услышать даже на высохшей пустоши. Джинны Воды, Плавучие Садовники, Многоустые Рыбы и Страницы громко обсуждали все «за» и «против» стратегического плана, в реализации которого им предстояло принять участие.

Габи с Багой были так же говорливы, как и прочие Многоустые Рыбы, а по мере приближения к Полосе Сумерек и стране Чуп их булькающая речь становилась все более недовольной:

— Спасти принцессу за «спасибо»?

Нам только Океан спасти бы!

Путь преградить должны мы, рыбы,

Отраве, бьющей из-под глыбы!

Принцесс полным-полно кругом,

А он один — и мы при нем.

Гарун был поражен.