Чтобы сдержать данное Гаруну обещание, он попросту решил не останавливаться из-за почты.

— Нет проблем, —  орал он весело — В этой стране, где слишком много мест и слишком мало названий, письма все равно приходят не туда, куда их посылали. — И под дикий визг колес на крутых поворотах Почтовая Карета мчалась вверх по Горам М. Багаж, привязанный на крыше, угрожающе ерзал. Пассажиры (теперь, когда пыль, покрывшая их лица, превратилась от испарины в грязь, все они были на одно лицо) принялись жаловаться.

— Мой баул! — завопила одна чумазая женщина. — Бык взбесившийся! Псих полоумный! Прекрати эту гонку, не то мое имущество улетит к чертовой бабушке!

— Мадам, мы все улетим, — строго заметил чумазый мужчина. — Поэтому будьте любезны, не производите столько шума из-за предметов, принадлежащих лично вам.

Его разгневанно прервал другой чумазый мужчина:

— Осторожней, вы оскорбляете мою достопочтенную супругу.

Тут вмешалась вторая чумазая женщина:

— И что с того? Она вопит прямо в достопочтенное ухо моему мужу, а ему что, и пожаловаться нельзя?! Да вы только поглядите на нее! Пугало огородное!

— Смотрите, здесь на повороте, видите, как тесно! — крикнул мистер Ноо. — Две недели назад здесь случилось страшное несчастье. Автобус упал в ущелье. Все погибли. Человек шестьдесят-семьдесят как минимум. Господи! Как печально! Если есть желающие пофотографировать, то я могу остановиться.

— Да-да, остановитесь же, остановитесь! — взмолились пассажиры (что угодно, лишь бы он снизил скорость). Но вместо этого мистер Ноо еще сильней нажал на газ.

— Опоздали, — весело пропел он в манере йодль. — Все в прошлом. Хотите, чтобы вашу просьбу выполнили, — просите вовремя и быстро.

— Это опять из-за меня, — думал Гарун. — Если мы сейчас погибнем, разобьемся вдребезги, взорвемся или изжаримся, как картошка, в этом снова буду виноват я.

Они уже были высоко в горах М, и у Гаруна возникло впечатление, что чем выше они поднимаются, тем быстрее мчится Почтовая Карета. Они забрались так высоко, что видели облака, проплывавшие в нижних ущельях. Горные склоны покрывал толстый слой грязного снега, а пассажиров трясло от холода. Единственным звуком, раздававшимся в Почтовой Карете, был стук зубов. Все пассажиры погрузились в оцепенелое, испуганное молчание, а мистер Ноо был так сосредоточен на своей высокоскоростной езде, что даже перестал кричать «Иеху!» и отмечать места особо трагических происшествий.

У Гаруна было такое чувство, словно они плывут по морю молчания, словно волна молчания поднимает их все выше и выше к вершинам. Во рту у него пересохло, запекшийся язык едва ворочался. Рашид тоже не мог издать ни звука, сейчас у него даже «кар» не получилось бы. «Это может случиться в любой момент», — думал Гарун и знал, что в голове у каждого пассажира сейчас должно быть что-то в таком же роде: меня сотрут, как слово с доски, — ляп тряпкой, и я уйду навечно.

А потом он увидел облако.

Почтовая Карета мчалась вдоль края ущелья.