Пока болваны не вернутся, он спокойно посидит в шале. Может, прикинуться, что его внезапно свалила простуда? В отсутствие матери, которая посылает за лекарем по малейшему поводу, Гастон может погреться у очага, пока охотники «бросают вызов природе».

Приняв решение, юноша ускорил шаг и направился туда, откуда прохладный ветерок приносил аппетитные ароматы тушёного мяса. Ему не помешает подкрепиться тёплым хлебом и порцией хорошего рагу.

Для начала.

А ещё он мечтал согреть ноги тёплыми кирпичами, выпить котелок горячего чая с разнообразными кексами и положить голову на взбитые пуховые подушки.

На губах у Гастона медленно заиграла улыбка: он вспомнил симпатичную рыжеволосую горничную и испуганный взгляд на её лице, когда он прикрикнул на неё. Увидев поднимающийся из труб шале дым, юноша потёр замёрзшие руки. Возможно, эта вылазка окажется не такой уж и бесполезной.

Когда он вышел из-под густого полога леса, дождь сразу испещрил его колет тёмными пятнами, похожими на монеты. Вдали послышался звериный вой, его подхватило другое животное, и ещё одно, и в прохладном воздухе разлилось свирепое завывание. Гастон замер на месте и схватился за пистолет, который сунул за пояс.

Волки.

Глава 2

Агата

СКЕЛЕТОПОДОБНЫЕ ВЕТВИ деревьев сомкнулись над головой, закрыв солнце, и изрытая колеями земля утонула в темноте. Агата, не помня себя от ужаса, бежала по лесу. Мало того что отец столько лет относился к ней как к выродку, так теперь он решил продать её, словно вещь, тому, кто предложил самую высокую цену! Заскорузлому графу Герберту Дюрану. Развратный старик похотливо пялился на неё на рыночной площади, предлагал украшения и платья, посылал цветы и дорогие книги и не скрывал своих намерений с того дня, как ей исполнилось пятнадцать лет. Но в последнее время он совсем стыд потерял. На прошлой неделе на деревенском празднике он нахально прижимался к ней и наматывал её локон на палец, уверяя, что тусклые коричневые пряди блестят, как звёзды, и обжигая ей ухо влажным дыханием.

Отец об этом знал. Знал, что граф Дюран как никто другой разжигает страх в её сердце, и ничего не сделал. Чему же тут удивляться? И всё же, кроме отца, у неё больше никого не было, и предательство больно ранило.

Агата уже достаточно настрадалась от того, что много лет назад из семьи ушла мать и отец вбил дочери в голову, будто та помешалась на магии и то же самое произойдёт с Агги. Будто она, его единственный ребёнок, испорчена и представляет опасность подобно пороховой бочке, которая может взорваться от одной искры.

Последние счастливые воспоминания Агаты о маме — как мать опускается рядом с ней на колени в маленьком, огороженном стеной саду, свежевыстиранные простыни хрустят на ветру, летний воздух пахнет солнцем, нежной зеленью и плодородной возделанной землёй. Босая, в простом платье из домотканой ткани, мама сияет. «Вот, дорогая, потрогай этот стебелёк. Овощи ещё не созрели, а я так хочу приготовить на ужин зелёный горошек с маслом. — Она проводит кончиками пальцев Агаты по изумрудному стеблю и шепчет: — Ему нужно ещё чуть-чуть подтянуться». Сила перемещается из руки Агги в растение, и девочка издаёт изумлённый возглас, а когда стручки набухают, раскрываются посередине и из них сыплются зрелые горошины, визжит от восторга. Смеясь, мама собирает урожай и бросает крошечные жемчужины — как она их называет — в висящую на руке корзину.

Обращаясь мыслями к маме, Агата старалась вспоминать только хорошее — какие мягкие у неё были руки, с какой щедростью она лечила занедуживших односельчан, — а об остальном предпочитала не думать. Например, однажды вечером мама пришла домой сама не своя; она только что приняла роды и с остекленевшим взглядом бормотала что-то невнятное о детях, которым не следует появляться на свет. А когда отец попытался её успокоить, она убежала из дома.