От попаданий молний каменные щиты один за другим трескаются и рассыпаются. Воодушевленный Бирюзов поддерживает интенсивность стрельбы. Мне становится жалко. Нет, ну правда, жалко же. Да не боярина — а его энергию. Столько сил выбросить в никуда! Меня Жора бы съел! У Гоши уже полнакопителя улетело, а он поди думает, что мне еще тяжелее, чем ему. Что тут сказать? По себе людей не судят.

Пока Гоша Бирюзов на азарте не опустел целиком, одариваю его пси-гранатой. Тот вскрикивает, схватившись за голову, техника обрывается. Ну да, забочусь о старшем товарище. А как иначе? Глупо всё на молнии тратить. Я тоже хочу немного.

Без остановки бомбардирую пси-гранатами, да еще подкидываю пару валунов размером со свинью. Последний камень прилетает аккурат в электрический лоб. Бирюзов с криком сваливается, тут же пытается подняться. Вроде бы он достаточно потратил сил, с доспеха слетело антипсионическое покрытие. Тогда отправим в полет пси-конструкт.

Тонкий синий дротик вонзается в грудь боярину. Ослабленный доспех протыкается, как подушечка для игл. Не удержавшись на ногах, молниевик падает на задницу и с визгом хватается за торчащий из нагрудного доспеха дротик. Зря он это делает.

— Лучше не стоит, — предупреждаю из лучших побуждений.

Но кто бы меня еще послушал. Наоборот, Бирюзов остервенело хватается за пси-конструкт и моментально жалеет.

— А-а-а-а! — воет он, содрагаясь от спазмов.

Эх, я же говорил. Пси-конструкт неосязаемый, но каждое прикосновение к синей вязке отзывается ментальной болью. Только телепаты могут брать в руки эти штуки.

— Не стоило ослаблять доспех, — вздыхаю, подходя ближе к практически поверженному противнику. — А еще старшекурсник. Вас ведь должны учить бороться с телепатами. Без антипсионического слоя защиты только полный олень возьмет конструкт. Ну и тупой же молодняк нынче растет.

— Не строй из себя мудрого деда, — через силу рычит Бирюзов. — Гребаный первокурсник!

О, спасибо, что напомнил. А то я как-то забыл, что мне семнадцать. Надо бы не упускать этот момент, а то стану вести себя как Фирсов — постоянно ворчать и ругать молодежь, когда у самого усы только-только пробились…. Точно — надо же новые станки для бритвы заказать у прислуги. В этом мире только недавно начал бриться, уже успел отвыкнуть….

— А-а-а-а! — напоминает о своем присутствии Бирюзров. Псионическая палка в груди явно доставляет ему дискомфорт. Но доспех он держит, воли хватает сосредоточиться, правда, нафига он теперь нужен, раз конструкт уже внутри его тушки и касается нервных окончаний?

— В общем, ты сам сказал, что бой до первой крови, — спокойно замечаю. — Глупо с твоей стороны. Знаешь ли, телепатам не нужно наносить раны, чтобы сделать больно. Мы умеем убивать без прикосновений.

— А-а-а-а!

— Думаю, ты уже сам догадался, — равнодушно продолжаю, слегка пнув ногой Бирюзова и немного обесточив его, — что ты можешь испытать любую возможную боль без единой царапины. Потому предлагаю извиниться и сдаться.

Недолгая пауза, в течение которой Бирюзов вздрагивает от импульсов пси-конструкта, передающихся по нервным окончаниям.

— Я…я прошу прощения и сдаюсь! — выдыхает он, скрежеща зубами, и я развоплощаю пси-конструкт. Одновременно гаснет и электрический доспех Бирюзова, который не ожидал, что боль так резко уйдет, и ослабил хватку.

Тут же к боярину бросаются его верные псы и помогают подняться.

— Твоих слов недостаточно, — заявляю я. — Ты — всего лишь младший отпрыск. Я жду извинений от главы рода Бирюзовых. Передай отцу.

Поддерживаемый вассалами, Гоша ничего не говорит, только злобно зыркает на меня. Да и что он может сказать? Сам только что прилюдно извинился, и, значит, признал вину.