— А для тебя, значит, не особенно важная? Ну, Вещий, ты бы хоть иногда думал, что говоришь!

Отворачивается и спускается молча, на меня больше не смотря. Но я не позволяю испортить себе настроение.

— Слушай, Соколова, ради твоего спасения я двух бандюк прикончил и еще пятерых избил до коматозного состояния. Вот двое из них, кстати, лежат, — киваю на бездыханные тела, валяющиеся в темноте лестничной площадки. — Так что, пожалуйста, не выноси мне мозг хотя бы пять минут.

Соколова на побитых нариков даже не взглянула.

— Вещий, из нас двоих только ты — телепат. И мозги выносить — твоя прерогатива.

— К сожалению или счастью, здесь я уступаю первенство, — фыркаю.

Света тоже фыркает, и дальше спускаемся молча.

На втором этаже у нее снова прорезается голосок, причем даже без претенциозных нот:

— Даня… извини, это стресс, наверно, — виновато смотрит снизу вверх. — Вот и несу чушь, ты не подумай, я вовсе не такая, я на самом деле тебя… — она замолкает на полуслове, одергивает себя и засмущавшись и покраснев, лепечет: — Спасибо, что спас меня, Даня.

— Всё хорошо, — киваю. — Бывает. У тебя, правда, был стресс, он проходит через выплеск эмоций.

— Я никому не скажу, — обещает она, коснувшись моей руки. — Не скажу, что маленький зверь был в твоем рюкзаке.

— Спасибо, — облегчение накатывает волной. — Это было бы здорово.

А вообще, перепалка пошла Соколовой на пользу. Сразу глаза засверкали, щеки зарумянились. Рецепт боевого настроения Соколовой — разозлить ее.

Еще на первом этаже мы услышали визг покрышек и рев моторов. Спешим наружу, выходим и видим, как бронированные джипы окружили здание.

— Госпожа! — кидается к нам Борислав с гвардейцами.

Гвардейцы хватают Светку и уносят, прикрывая своими телам. Я спокойно смотрю им вслед. Борислав с автоматчиками остаются рядом.

— Даниил, что произошло? — требует Борислав.

— Да ничего особенного, Светка на крыше сидела, — пожимаю плечами. — Я ее нашел, открыл дверь и выпустил. А вы как нас обнаружили?

— Мы видели, как с крыши упал и разбился насмерть один из жителей этого места, — Борислав бросает брезгливый взгляд на заброшенный дом. — Да и крылатый зверь унесся в этом направлении.

О, значит, дракониха вернулась к зубастику. Хорошо, что гвардейцы не смогли ее убить. Не хотелось делать звереныша сиротой.

— Меня домой не подбросите? — задираю голову на старшего гвардейца. Дурацкий мой рост.

— Подбросим, конечно, — Борислав смотрит на меня внимательно. — Скажи, парень, это ты того наркомана сбросил с крыши?

Скрывать нет смысла.

— Я. Он со своим папашей приставал к Светке.

— Приставал? С папашей? Хм… я доведу до Виталия Степановича, — кивает Борислав. — Уверен, тебя наградят. Полиции сообщать не будем, — добавляет он, что меня радует.

Насчет награды же не знаю, конечно, но если Светка все же проболтается о том, почему дракониха залетела к нам на математику, то, может, меня хотя бы не попытаются убить. Небольшой, но шанс.

* * *

Светка не проболталась. Уже на следующий день меня пригласили в дом Соколовых. Мама пошла со мной в качестве родителя. Шикарная усадьба с колоннадой и барельефами впечатлила ее до безумия. Принимал нас не глава рода Соколовых, персону которого, видимо, посчитали слишком жирной для простолюдинов, а отец Светки Дмитрий.