Кот снова медленно моргает и начинает вылизывать лапу, всем своим видом показывая, что он тут в своём полном праве.

Миссия «Развеселить маму» завершилась странными результатами, но Олежек уверен — попытка была хорошей.

* * *

Мы с группой несёмся сквозь густые заросли, ветки хлещут по лицу, корни норовят поставить подножку, но меня этим не возьмёшь. Незнакомка бежит рядом, дышит тяжело, но не отстаёт. Молодец.

Ввожу её в ментальный канал связи группы, чтобы не пришлось кричать на всю округу.

— Как тебя зовут? — спрашиваю мысленно. — И твоего брата?

— Катя и Стёпа, — быстро отвечает она.

— Понял. Я — граф Данила Степанович Вещий-Филинов. Не бойся, сударыня, — говорю. — С твоим братом всё в порядке. Пока.

Катя выпучивает глаза, и я понимаю, что зря поставил акцент на последнем слове.

— Но и потом тоже будет, — добавляю сразу. — Сейчас мы его спасём.

Чувствую, как Катя нервничает — её эмоции в ментальном поле скачут, как блохи на разогретой сковородке. Ну, понятно: брат в лапах тварей, а тут какие-то типы обещают, что всё будет хорошо.

Через несколько секунд, притормозив, поднимаю руку, и группа замирает. За кустами слышится движение — хруст веток, чьё-то урчание. Катя напряжённо шепчет, тряся свою двустволку, как маракас:

— Данила Степанович, скажите: там… там много тварей?

Не успеваю ответить, как к рогатой девушке неожиданно подходит Красивая — наша тигрица. Спокойная, величественная, как будто сейчас не на вражеской территории, а на какой-нибудь выставке благородных кошек.

Она лениво прижимается боком к бедру Кати, заглядывает ей в лицо и зычно, с достоинством, заявляет:

— Это неважно. Верь ему. Конунг спас тигрят. Поэтому я здесь. И твоего брата спасет, крошка.

Катя застывает, рот приоткрывается, в глазах форменный шок.

Светка тоже хлопает глазами, едва не подпрыгивая на месте.

— Блин! Она говорящая⁈ — восклицает блондинка, и хорошо, что хоть по ментальному каналу. — Красивая — не тигрица⁈ Даня! Мы что, всё это время называли какую-то женщину Красивой⁈

— Выходит, что так. Давайте сначала дело сделаем, потом будете удивляться, — строго говорю, потому что, кажется, сейчас у кого-то случится ревностный шок.

Светка уставляется на меня, губы поджаты, взгляд возмущённый.

— Блин, но я ведь тоже красивая! Давайте и меня так называть!

И вот тут вмешивается Кострица, которой, видимо, уже стыдно за непрофессионализм ученицы.

— Ученица, не отвлекай командира.

— Он мой муж вообще-то!

— Нет. Сейчас он только твой командир.

Светка ворчит, но смиряется.

Я бросаю через плечо, не оборачиваясь:

— Все стойте здесь. Сейчас я разведаю обстановку вплотную, потом позову вас. Если мы все ворвёмся сразу, недодемоны могут убить брата Екатерины.

Катя сжимает двустволку крепче, но покорно молчит. Моя боевая группа тоже.

Отлично.

— Степан вооружён? — уточняю у Кати.

— Нет, у нас одна двустволка…

— Хорошо. Я иду первым. По моему сигналу заходите. Не раньше, поняла?

Говорю твёрдо, глядя ей прямо в глаза.

— Да, граф, — кивает рогатая незнакомка.

Вот и славно. Я не знаю Катю, потому лучше было убедиться. Любимого братика она, конечно, спасать готова, но если рванёт следом раньше времени — только всё испортит. В своих людях я уверен, но новенькие иногда любят принимать глупые решения.

Я пригибаюсь, продвигаюсь сквозь кусты, и, касаясь княжеского перстня, на ходу накидываю на себя иллюзию.